Глава 2

ЖУРНАЛИСТИКА ПЕРВОГО ДЕСЯТИЛЕТИЯ

СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ

(ноябрь 1917-1927 гг.)

 

* Журналистика Советской России в условиях многопартийности (ноябрь 1917-июль 1918 г.)

* Утверждение однопартийной советской журналистики в годы гражданской войны и иностранной военной интервенции (июль 1918-1920 гг.)

* Отечественная журналистика в период либерализации советского режима (1921-1927гг.)

 

Установление в России большевистской власти предопределило утверждение в стране однопартийной системы. Важнейшим идеологическим и организационным институтом ее стала совет­ская журналистика, унаследовавшая основные принципы, функ­ции и традиции большевистской печати. В 20-е гг. отечествен­ная пресса формировалась как многонациональная дифферен­цированная система средств информации, создаваемая по еди­ной унифицированной идейно-организационной схеме. Выпол­няя идеологический и социальный заказ РКП (б), она принимала деятельное участие в строительстве Советского государства, в утверждении авторитарных принципов руководства, настойчиво боролась за осуществление решений партии.

В первое десятилетие своей деятельности журналистика Со­ветской страны прошла несколько отличающихся друг от друга этапов, изменивших ее характер и приведших к органическому вхождению в административно-командную систему.

 

Журналистика Советской России в условиях многопартийности

(ноябрь 1917—июль 1918 г.)

25—26 октября (7—8 ноября) 1917 г. произошел вооруженный переворот. Временное правительство было отстранено от власти. В распространении известий о событиях в Петрограде, изложен­ных в обращении "К гражданам России!", первостепенную роль сыграло радио (радиотелеграф). Впервые радио показало свои воз­можности не только как средство связи, но и как средство широ­кой политической информации. По радио передавались декреты правительства, официальные сообщения, другие документы[1].

Утвердившийся строй требовал строительства прессы, прово­дившей его политику, защищавшей его интересы. Так появи­лись новые издания. Помимо "Правды" и "Известий" 10 ноября вышел первый официальный правительственный орган "Газета Временного рабочего и крестьянского правительства". Следую­щим такого рода изданием явилась газета "Армия и флот рабо­чей и крестьянской России".

В октябрьские дни 1917 г. продолжали издательскую деятель­ность все буржуазные партии, газетно-журнальные объедине­ния, финансируемые крупными монополиями. Выходили все газеты и журналы социалистических партий — 52 меньшевист­ских, 31 эсеровских, 6 анархических[2]. Реакция всей буржуазной, мелкобуржуазной, меньшевистской печати на свершившуюся революцию была однозначной: она восприняла ее недоброже­лательно. В ответ на это на следующий же день после победы вооруженного восстания Временный революционный комитет закрыл 10 наиболее крупных буржуазных газет — "Речь", "Рус­ское слово", "Русская воля", "Новое время", "Биржевые ведо­мости", "Копейка" и др.

Полиграфическая база "Русской воли" была передана боль­шевистской "Правде", типография которой за день до восстания была разгромлена юнкерами. Для печатания двух других изда­ний ЦК партии большевиков газет "Солдатская правда" и "Де­ревенская беднота" были использованы конфискованные типо­графии газет "Речь", "День". Издание "Известий" было органи­зовано в типографии газеты "Копейка".

Буржуазная пресса не могла согласиться с акцией Временно­го революционного комитета и выступила с протестом, обвиняя Советское правительство в нарушении принципа свободы печати. В связи с этим Советское правительство 10 ноября 1917 г. при­няло Декрет о печати[3]. Главную суть его составляло ленинское утверждение, сделанное еще в сентябре: как только большевики придут к власти, они ликвидируют буржуазную прессу и предоста­вят свободу действий пролетарской печати. В Декрете действия Советской власти мотивировались тем, что молодое государство не может противостоять буржуазии и ее печати, подчеркивалось, что пресечение деятельности инакомыслящей печати — времен­ная мера. Но отмены на инакомыслие так и не последовало.

Идеи Декрета не нашли понимания в среде буржуазных жур­налистов. В действиях Советского правительства они увидели нарушение принципов свободы печати. И открыто об этом за­явили. Возникла угроза очередной репрессивной меры.

Ее ускорила публикация 30 ноября 1917 г. в ЦО партии каде­тов газете "Наша Речь" Обращения Временного правительства "Ко всем гражданам Российской республики". В Обращении от­мечалось, что утверждение Петроградского революционного ко­митета от 25 октября о низложении Временного правительства не соответствует действительности. Временное правительство, хотя и не в полном составе, продолжало выполнять свои функ­ции наряду с деятельностью Советского правительства. Минист­ры-социалисты Прокопович, Никитин, Гвоздев после их осво­бождения из-под ареста продолжали выполнять свои обязаннос­ти, не прекращал своей работы и государственный аппарат, стремясь не допустить анархии в управлении государством. В Обращении выдвигалось главное требование — созыв Учреди­тельного собрания.

В тот же день, 30 ноября, как об этом сообщили на следую­щий день "Известия", Военно-революционный комитет принял решение "Об аресте всех бывших министров, объявивших себя Временным правительством и подписавших обращение к насе­лению". Приостанавливался также выпуск всех газет, поместив­ших Обращение бывшего Временного правительства. Были за­крыты не только буржуазные газеты "Наша речь", "Утренние Ведомости" и др., но и меньшевистские "Наше единство", "Ра­бочая газета", правоэсеровская "Воля народа" — всего 10 изда­ний. Была арестована по обвинению в контрреволюционном заго­воре группа сотрудников газет "Воля народа", "Трудовое дело". Действия официальных властей явились продолжением линии на подавление буржуазной и оппозиционной журналистики.

Жесткие принципы классового подхода, проводимые больше­виками, определяли судьбу не только буржуазной, но и социа­листической печати. Большевики, не признававшие никаких компромиссов, были непримиримы к изданиям, выступавшим против их действий. Очередным шагом в этом направлении явился Декрет "О введении Государственной монополии на объ­явления"[4], принятый через несколько дней после заседания Во­енно-революционного комитета. Главная цель Декрета — лишить буржуазную прессу источников дохода. Протесты с ее стороны привели к тому, что в январе 1918 г. Совнарком принял Декрет "О революционном трибунале печати"[5], предоставлявший по­следнему широкие полномочия. Среди приговоров, вынесенных трибуналом, появилось постановление о закрытии меньшевист­ской газеты "Вперед", редактором которой был Л. Мартов[6].

Борясь против оппозиционной журналистики, РКП(б) при­нимала одновременно меры к созданию и укреплению прессы советского государства. Для этого использовались перешедшие в собственность государства бумажные фабрики, типографии. В Петрограде и Москве создаются правительственные учреждения по управлению национализированными типографиями и кон­тролю за деятельностью частных полиграфических предприятий.

В середине декабря 1917 г. на заседании ЦК РКП(б) был ут­вержден новый состав редколлегии "Правды". В развернувшей­ся дискуссии предложение Ленина об освобождении Бухарина от обязанностей редактора "Правды" не нашло поддержки. В итоге кроме него в состав редколлегии вошли Г. Сокольников, И. Сталин. С 10 марта 1918 г. по постановлению Совета Народ­ных Комиссаров прекращается выпуск "Газеты Временного ра­бочего и крестьянского правительства". Структура "Известий" полностью соподчинялась профилю центральной советской газеты. Она становилась центральным органом как ВЦИКа, так и его исполнительного и распорядительного органа — Совнарко­ма. Редактором "Известий ВЦИК" был утвержден Ю. Стеклов.

Интересы строительства нового общества требовали издания периодики для различных категорий читателей. В декабре 1917 г. вышла первая массовая отраслевая рабочая газета "Гудок", в первой половине 1918 г. появляется ряд центральных газет: в марте — "Беднота" (для деревенского читателя и красноармей­цев), в апреле — "Известия Народного Комиссариата по воен­ным делам", в мае — "Известия Народного Комиссариата здра­воохранения", затем центральная ежедневная массовая газета "Коммунар", а также "Вечерняя красная газета" и др.[7]

В марте 1918 г. редакция ЦО российских коммунистов газеты "Правда" переехала в Москву, а с 17 марта она стала органом Центрального и Московского комитетов РКП(б). Спустя не­сколько дней появилась новая газета "Петроградская правда" — орган Северного областного и Петроградского комитетов РКП(б).

В строившейся системе печати Советской России важное место заняла крестьянская печать. Некоторые ее издания — большевистские газеты "Деревенская беднота", "Деревенская правда", появившиеся накануне Октябрьской революции 1917 г., продолжали свою деятельность и в первые месяцы Советской власти.

Многопартийность, существовавшая в советском государстве той поры, нашла отражение и в структуре крестьянской печати. В начале декабря 1917 г. стала выходить еженедельная газета фрак­ции бюро левых эсеров Всероссийского Совета крестьянских де­путатов в Петрограде "Голос трудового крестьянства". Ведущими авторами газеты были видные лидеры партии левых эсеров, ак­тивно выступавшие против действий Советской власти. 6 июля 1918 г. газета была закрыта и возобновилась спустя несколько дней при измененном — большевистском — составе редакции.

В конце марта 1918 г. после переезда правительства в Москву произошло объединение "Деревенской бедноты", "Деревенской правды", "Солдатской правды", на базе которых стала выходить ежедневная, массовая газета "Беднота". Предназначенная для деревенской бедноты и красноармейцев, она по своему содержа­нию и оформлению существенно отличалась от других централь­ных изданий. Ее постоянные рубрики и отделы ("В деревне", "В провинции", "По России", "Борьба за хлеб" и др.) говорили о повседневном внимании к деревенской жизни, к проблемам, волновавшим трудовое крестьянство и красноармейцев — тоже в основном бывших крестьян. "Беднота" приобретала все боль­шую популярность в их среде. Интерес к газете рос еще и благо­даря отделу "Уголок неграмотного", в котором текст для начи­нающих читателей печатался крупным шрифтом. В газете не было пространных статей, заголовки материалов были кратки­ми, лаконичными. Читателям нравилась газета, и они тянулись к ней. Тираж "Бедноты" вырос с 350 тыс. экз. в конце ноября 1918 г. до 750 тыс. экз. в 1920 г.

В конце 1917 г. интенсивно развивается местная печать. В на­чале 1918 г. в Советской России выходило 884 газеты, 753 журна­ла, издаваемых комитетами РКП и органами государственной власти на местах. Так, только в 14 губерниях Центральной про­мышленной области к июню 1918 г. издавалось 76 газет, журналов и бюллетеней. Новые издания появляются в национальных райо­нах страны. Газеты на русском и национальных языках выходят на Украине, в Белоруссии, Закавказье, Прибалтике, Туркестане. К середине 1918 г. издавались газеты более чем на 20 языках. Об­щее число изданий, выходивших в стране, достигло почти двух тысяч, а их общий разовый тираж составил свыше 2 млн. экз.[8] Заметное развитие получает журнальная периодика. В ее струк­туре — военные, производственно-экономические, молодежные, литературно-художественные, сатирические и другие издания.

Складывается в стране и советская система издательств. Кро­ме издательств "Прибой" (Петроград) и "Волна" (Москва), со­зданных еще в дооктябрьскую пору большевиками, в ноябре-декабре 1917 г. начали функционировать издательские отделы ВЦИК, Московского и Петроградского Советов, Народного Ко­миссариата по делам национальностей, которые в течение пер­вой половины 1918 г, выпустили около 200 названий различных книг, брошюр, плакатов и другой печатной продукции. В январе 1918 г. Совет Народных Комиссаров принял декрет "О Государ­ственном издательстве"[9], перед которым ставились две основ­ные задачи: выпуск дешевых народных изданий русских класси­ков и массовое издание учебников.

Заметную роль в распространении политической информа­ции играло радио. По радиотелеграфу передавались декреты Со­ветской власти, правительственные сообщения, которые публи­ковали все большевистские газеты, выходившие в крупных горо­дах и районах страны. В условиях преобразований, происходив­ших в России, объем передаваемой по радиотелеграфу полити­ческой информации неуклонно возрастал. С февраля по июль 1918 г. в стране были установлены 103 новые радиотелеграфные станции, которые снабжали газеты, местные партийные и совет­ские органы разнообразными материалами[10].

В начале 1918 г. появились новые меньшевистские, эсеровс­кие, анархические издания. Объяснялось это тем, что в первые месяцы Советской власти в стране существовало правительство, в которое входили представители различных социалистических партий. Но не все их газеты занимали лояльную позицию. Про­тив них по-прежнему принимались решительные меры.

Социалистическая революция, создав новый тип государства, изначально выражала классовую неприязнь к небольшевистской журналистике, видя в ней пороки, тормозившие формирование печати, призванной служить новому обществу. В ленинском на­следии есть немало статей и документов, характеризующих его отношение к задачам большевистской журналистики в условиях советского строя. В них выражены взгляды вождя на прессу но­вого государства в начальный период его существования. Ленин игнорирует существовавшую в ту пору многопартийную журналистику, и речь ведет только о большевистской печати. Она, по его мнению, должна стать важнейшим орудием социалистичес­кого строительства, средством экономического воспитания и пе­ревоспитания масс — составной частью административного уп­равления обществом. Поэтому необходимо коренное изменение типа печати, форм и методов ее работы.

Программа советской прессы изложена в ряде работ Ленина, написанных им вскоре после революции. К ним относятся: "Как организовать соревнование?"[11], первоначальный вариант статьи "Очередные задачи Советской власти"[12], статья "Очеред­ные задачи Советской власти"[13], статья "О характере наших га­зет"[14]. В них настойчиво проводятся те идеологические установ­ки большевистской партии, которые определили и характер, и содержание советской печати, превратили ее в активного про­водника воли административно-командной системы.

Советская пресса, выступая с позиции нового строя, пропаган­дировала декреты Советской власти, организовывала массы на их выполнение. В "Правде", "Известиях" и других центральных, а также местных газетах появились постоянные рубрики и подбор­ки: "Строим новый мир", "Очередные задачи революции", "За хлебом и волей" и др. В один ряд с печатью встает и радио. Пере­дачи по радиотелеграфу политической информации занимают все больше места. Так, Царскосельская радиостанция передавала по­литическую информацию двумя продолжительными сеансами — днем и вечером, общим ежедневным объемом в 2—3 тысячи слов. Радио в условиях политической изоляции Советской России яви­лось своеобразным окном во внешний мир, единственным источ­ником зарубежной информации, особенно после введения на Тверской и ряде других радиостанций круглосуточной службы ра­диоперехвата. Не менее важным для радио делом стало обеспече­ние прессы официальными правительственными документами и различным информационным материалом.

Одно из главных мест во всей российской печати послеок­тябрьского периода, действовавшей в пору ее многопартийнос­ти, занимала тема мира. Разные подходы в освещении проблема прекращения войны определялись теми противоречиями, кото­рые, с одной стороны, лежали в основе политической платформы большевистской печати, с другой — определяли позицию как буржуазной, так и социалистической прессы.

Первым законодательным актом Советского государства стал Декрет о мире. Через несколько дней после издания декрета оно обратилось ко всем воюющим странам с предложением заклю­чить демократический мир и прекратить войну. 22 ноября 1917 г. "Правда" сообщила о том, что Советское правительство присту­пило к переговорам с Германией о мире. В тот же день газета начала публикацию тайных договоров царского двора и Времен­ного правительства. Всего было опубликовано свыше 100 раз­личных дипломатических документов. Неделей раньше советская пресса обнародовала "Декларацию прав народов России", при­нятую Советским правительством и провозгласившую право на­родов на свободное самоопределение вплоть до отделения и об­разования самостоятельных государств. К этим государственным актам примыкало и обращение "Ко всем трудящимся мусульма­нам России и Востока", в котором Советское правительство от­казывалось от раздела Персии и Турции, расценивая это как часть колонизаторской политики царизма, и призывало народы Востока к восстанию против своих правительств.

Печать меньшевиков и эсеров заявила о несостоятельности такого рода призывов и выступила против революционных ло­зунгов большевистского правительства, чреватых неисчислимы­ми жертвами для народов Востока.

Меньшевики и особенно левые эсеры были категорически против заключения мира с Германией на кабальных условиях. Они видели в этом предательство интересов и завоеваний рево­люции. Левоэсеровская газета "Власть народа" заявляла, что за­ключение мира с Германией не только ставит Россию на коле­ни, но и лишает ее территорий и национальных богатств.

Достигнутое хрупкое перемирие с германскими войсками вот-вот могло быть нарушено. Это тем более становилось веро­ятным, что активными противниками заключения кабального мирного договора и прекращения войны выступали не только буржуазные и социалистические партии, но и группа видных большевистских деятелей. Среди "левых коммунистов" были Бухарин, Пятаков, Радек и др. Их позиции разделял и Троцкий. "Левые коммунисты" и их печатный орган "Коммунист" высту­пали против мирного договора. Таким образом, сложился опре­деленный союз эсеров, меньшевиков и "левых коммунистов".

Ленин, называя противников заключения мирного договора с Германией "авантюристами", в январе 1918 г. опубликовал в "Правде" несколько статей и политических памфлетов, направ­ленных против "левых коммунистов". В их числе: "О революци­онной фразе", "О чесотке", "Несчастный мир", "Странное и чудовищное", в которых настойчиво проводил мысль, что, невзирая ни на какие трудности и препятствия, чинимые любите­лями громкой фразы, надо пойти на тяжелые условия мира с Германией. Однако Троцкий, будучи председателем Реввоенсо­вета республики, полагал иначе. Своими действиями и заявле­ниями на мирных переговорах он спровоцировал возобновление военных действий и наступление немецких войск на важнейших участках фронта.

Пресса сообщала о тяжелых боях с войсками кайзеровской Германии, о контрударах Красной Армии и революционных частей старой армии. 20-е числа февраля 1918 г. стали решаю­щими в жизни Советской России. Именно в эти дни рождается цикл радиотелеграмм "Всем, Всем!", а 22 февраля Петроград­ская радиостанция передала в эфир декрет Советского прави­тельства "Социалистическое отечество в опасности". Наступле­ние немецких войск удалось остановить, что открыло путь к возобновлению переговоров о мире.

3 марта 1918 г. мирный договор с Германией был подписан. Сообщая об этом, "Правда" отмечала, что "левые коммунис­ты" игнорируют Брестский мир и усиливают свои атаки против партии.

Орган "левых коммунистов", газета "Коммунист", повела ли­нию на срыв мирного договора. Центральные большевистские издания развернули острую полемику с "левыми коммуниста­ми", к которым примкнули и левые эсеры. Обвинив фракцион­ный орган в преступной деятельности, правительство 20 марта 1918 г. закрыло газету "Коммунист"[15]. Это еще более накалило взаимоотношения "левых коммунистов" с большевиками.

Обнажившиеся противоречия превратили сторонников раз­личных течений и фракций российского социалистического движения в непримиримых врагов.

И все же позиции лидеров партии эсеров и меньшевиков были неоднозначны: они заявляли, что выступают против от­крытой контрреволюции, что не поддерживают большевистскую диктатуру, что они за "третий путь". Идея "третьей силы" за­ключалась в создании коалиционного (с преобладанием эсеров и меньшевиков) правительства, которое изменило бы характер революции, превратив ее в социал-демократическую, с перехо­дом на парламентские рельсы.

Представители социалистических партий, предвидя возмож­ную конфронтацию фракций социалистического движения, не­однократно в октябрьские дни 1917 г. призывали к созданию коалиционного правительства. Но Ленин, которого поддерживал Троцкий, был непоколебим: никаких компромиссов с соглаша­телями. Непримиримость, максимализм большевиков вызывали ненависть и озлобление меньшевиков и эсеров и вели к усиле­нию конфронтации, к окончательному развалу социалистического движения в стране. Так в практической реальности после­октябрьской действительности все отчетливее проявлялись предпосылки формирования однопартийной политической сис­темы, которая представляла Советскую власть.

В "Правде", "Известиях" и других изданиях РКП (б) и Совет­ского правительства происходивший процесс конфронтации на­ходил отражение в материалах, касавшихся проблем партийной жизни. В них целиком одобрялись позиции большевиков и под­вергалась критике политика меньшевиков и эсеров.

И все же главной предпосылкой однопартийности стала ис­ключительно сложная экономическая обстановка в стране, вы­зывавшая объективные противоречия между рабочим классом и широкими слоями крестьянства. Надвигавшийся голод вызывал неприязнь рабочих к крестьянству и требовал принятия мер по обеспечению города хлебом. Возникшая ситуация породила сис­тему продовольственной диктатуры, главное место в которой за­няли комбеды, введенные весной 1918 г. Издания РКП и Сове­тов всемерно поддерживали их деятельность, заявляя о том, что, только объединив усилия беднейших слоев города и деревни, можно будет одолеть тех, кто прячет зерно и не отдает его госу­дарству.

Создание комбедов левые эсеры считали грубой ошибкой и открыто выступали против них. В большевистской печати раз­вернулась политическая кампания, осуждавшая действия левых эсеров. Их негативное отношение к комбедам расценивалось как помеха в осуществлении внутренней и внешней политики государства.

Для окончательного решения вопроса о мире был созван VII съезд РКП(б). Трудной и тяжелой была борьба на съезде. И все же принятое решение позволило Советской России выйти из войны.

Буржуазная пресса не сочла нужным считаться с реальными фактами. Она развернула кампанию против Советской власти, ее мирной политики. 18 марта 1918 г. Совнарком РСФСР при­нял постановление, направленное на пресечение деятельности буржуазной прессы[16].

Центральная, местная и национальная советская пресса раз­вернула широкое разъяснение решений съезда — о войне и мире, об усилении строительства Красной Армии, о пересмотре программы российской революционной социал-демократии и о новом названии партии, о максимальном напряжении всех сил народа, об использовании мирной передышки для подъема эко­номики страны.

На начальном этапе деятельности советской журналистики возникли новые формы общения с читателем, новые формы подачи материалов: дискуссионные статьи, письма-отклики, публикация результатов социологических опросов. Специфичес­кая обстановка первых месяцев Советской власти, насыщенная драматическими событиями, вызвала к жизни и своеобразный жанр — многострочную шапку-призыв. Не менее широкое рас­пространение получили аншлаги, лозунги. Ответом на них яви­лись многочисленные письма, заметки, отклики, обязательства рабочих, крестьян. Поиск постоянных связей с читателями, пу­тей расширения их участия в печати становится одной из важ­нейших тенденций деятельности советской журналистики.

Прессе Советской России в условиях многопартийности были присущи полемичность, дискуссионность, разнообразие мнений, в ходе которых большевистская журналистика неот­ступно проводила идеи пролетарской диктатуры, бескомпромис­сности к инакомыслию.

в начало

 

Утверждение однопартийной советской журналистики

в годы гражданской войны и иностранной

военной интервенции (июль 1918-1920 г.)

Мирная передышка, достигнутая в результате Брестского до­говора, оказалась непродолжительной. К середине 1918 г. объ­единенные силы внутренней и внешней контрреволюции развя­зали гражданскую войну. Безусловно, гражданскую войну нача­ли белогвардейцы, поддержанные зарубежными буржуазными государствами. Но в ее развязывании и ожесточении повинны и большевики, и Ленин, допустившие широкое проведение левацко-догматической политики в решении крестьянского и казачь­его вопросов: искусственное форсирование классовой борьбы в деревне, классового расслоения, создание комбедов, насиль­ственное изъятие хлеба, репрессии по отношению к основной массе казачества.

Большим бедствием для народов России было то, что междо­усобная война поставила по разные стороны линии фронта но­сителей социалистической идеи: большевиков, с одной стороны, меньшевиков и эсеров — с другой. Результатом все более обост­рившихся противоречий между большевиками и левыми эсера­ми стал левоэсеровский мятеж в июле 1918 г.

К августу объединенным силам контрреволюции удалось за­нять три четверти территории страны. Главной задачей больше­вистской прессы стала организация масс на борьбу с врагом.

Гражданская война внесла определенные изменения в струк­туру журналистики Советской России. Буржуазные издания, с которыми полностью сомкнулись газеты и журналы правых эсе­ров, целиком встали на сторону контрреволюции и перешли во враждебный стан. Они стали карательной силой в руках контр­революции на территориях, захваченных белогвардейцами и иностранными интервентами.

Вторая половина 1918 г. практически свела на нет прессу оп­позиционных социалистических партий. Если в начале года в стране выходило 154 издания меньшевиков, эсеров (левых, пра­вых), анархистов, эсеро-меньшевистских, мелкобуржуазных, то к сентябрь их осталось 50, а в 1919 г. — всего З[17].

Ведущую роль в системе печати Советской России в условиях войны играла большевистская журналистика, процесс строи­тельства которой продолжался несмотря на все трудности воен­ного времени. Советская пресса представляла собой идеологи­ческое и организационное средство проведения политики РКП. Партия, заботясь о своем идеологическом оружии, интенсивно развивала его с учетом интересов различных категорий читате­лей. В 1918 г. в стране насчитывалось до 10 типов изданий, про­водивших политику правящей партии. Это партийные, советские, профсоюзные, военные, крестьянские, молодежные и другие из­дания.

Результатом продолжавшегося в 1918—1920 гг. процесса диф­ференциации следует считать появившиеся в "Правде" и других газетах странички "Красноармеец", "Женщина-работница", "Юный коммунист". Но самым примечательным стал выход 28 новых центральных изданий.

6 ноября 1918 г. вышел в свет орган Высшего Совета Народ­ного хозяйства и экономических наркоматов — ежедневная газе­та "Экономическая жизнь". Опубликованные здесь материалы рубрик и разделов "В Президиуме ВСНХ", "Официальный от­дел", "Продовольствие", "Топливо", "Транспорт", "Финансы" и другие позволяют достаточно полно представить цели и зада­чи "Экономической жизни". Это тем более важно, что анализ ленинских документов, адресованных редакции газеты, работни­кам государственного и партийного аппаратов, позволяет ос­мыслить разработанную Лениным программу предоставления журналистике полномочий органа хозяйственного управления[18].

"Экономическая жизнь" была призвана стать важным ин­струментом в разработке и осуществлении хозяйственной поли­тики РКП(б) и Советского государства, изданием нового типа. В.И. Ленин, по инициативе которого была создана газета, хотел видеть в ней орган, регулярно публикующий материалы по эко­номике, дающий научный анализ статистического материала, содействующий улучшению работы всех отраслей народного хо­зяйства.

Редакцию газеты возглавил Г. Крумин. В нее вошли и активно сотрудничали видные публицисты-экономисты: М. Бронский, И. Губкин, Ю. Ларин, Г. Ломов и др. Многие выступления именно этой части редакции вызывали неприязнь со стороны Ленина и характеризовались им как "пустейшее говорение. Ли­тературщина...", "скучнейшая схоластика", "схоластика то лите­раторская, то бюрократическая..."[19]. Газета не оправдывала его надежд. Она публиковала много различного материала, но он был случаен, неполон, несистематичен, а поэтому и не оказывал влияния на ход экономического строительства. Да и полномо­чия "Экономической жизни" были ограничены: она не обладала силой ни партийного, ни административного воздействия на происходящие процессы.

Среди центральных изданий, возникших в годы гражданской войны, следует назвать газету "Жизнь национальностей" — орган Народного Комиссариата по делам национальностей. Издавалась она еженедельно с 9 ноября 1918 г. по 16 февраля 1922 г. Главная ее цель — освещение мероприятий Советской власти по нацио­нальному вопросу, публикация важнейших документов на этот счет, освещение процессов, связанных с утверждением и ростом национальной государственности, национального самосознания.

В 1918—1920 гг. продолжался процесс дальнейшего строи­тельства системы советской прессы. Развивалась местная и на­циональная печать, появлялись новые областные, губернские, уездные газеты. Периодические издания создавались во всех крупных городах по мере установления в них Советской власти: в Челябинске, Омске, Красноярске, Воронеже и др.

После разгрома контрреволюционных отрядов, изгнания их с временно занятых территорий коммунистические организации Украины, Белоруссии, Закавказья, Средней Азии, Северного Кавказа, Татарии, Молдавии, Башкирии, Чувашии, Мордовии, Якутии в 1918—1920 гг. осуществляли большую работу по созда­нию, развитию и укреплению первых партийных и советских га­зет. Сеть изданий на национальных языках неуклонно росла. По неполным данным, в 1918—1920 гг. их выходило более 80.

В общей системе партийно-советской прессы периода граж­данской войны определенное место занимали военные газеты, среди которых ведущую роль играла массовая красноармейская печать. Развертывание ее сети осуществлялось одновременно со строительством и совершенствованием структуры Красной Армии и ее политорганов. К концу 1918 г. в основном определился тип и характер военной печати: фронтовая, армейская (флотская) газеты. К началу 1919 г. во всех действующих армиях издавались армейские газеты. К середине 1919 г. в Красной Армии и Военно-Морском Флоте издавались 21 армейская, 2 флотские газеты, 2 газеты особых армейских групп. К концу 1919 г. вся советская военная печать в целом насчитывала около 90 газет.

В годы гражданской войны во многих районах Украины, Бе­лоруссии, Сибири, Дальнего Востока активно действовала подпольная и партизанская печать. Пропагандистское воздействие на войска и тыл противника осуществляла специальная группа международной пропаганды, созданная при Политуправлении Республики (ПУР). Ей удалось издать и распространить на раз­личных фронтах около 16 млн. экз. листовок на иностранных языках. Кроме того, удалось наладить выпуск ряда специальных газет для распространения среди русских белогвардейских и польских войск.

В системе советской журналистики периода гражданской вой­ны и иностранной военной интервенции важную роль играла пресса иностранных интернационалистов. На фронтах в рядах Красной Армии сражались представители многих народов Запад­ной Европы. В мае 1918 г. группы коммунистов-интернациона­листов, входившие в состав РКП(б) на территории Советской России, объединились в Федерацию иностранных групп РКП(б). С ноября 1918 г. она стала издавать свой центральный орган — газету "Коммуна", которая выходила в Петрограде на английском, французском, немецком, сербо-хорватском, итальянском, финс­ком, русском языках до конца 1919 г. Кроме того, некоторые ино­странные группы имели свои печатные органы. Всего цент­ральные и местные организации Федерации иностранных групп РКП(б) в 1918—1920 гг. выпускали около 100 периодических из­даний на 13 иностранных языках, много листовок и брошюр.

В трудных условиях военного времени советская пресса про­должала развиваться. Если в середине 1918 г. в стране выходило 884 газеты, то в декабре 1920 г. — 1080. Заметен был рост мест­ной и национальной печати. По сравнению с 1918 г. к концу 1920 г. издавалось втрое больше республиканских, губернских, областных, уездных и городских газет. Количество их достигло 964. Стремительно росли тиражи советских газет. Так, в 1919 г. тираж "Правды" превысил 170 тыс. экз. (это в два раза больше, чем в 1918 г.), тираж "Известий ВЦИК" составил 452 тыс. экз.

Утверждение в стране однопартийной журналистики неразрыв­но связано с процессом формирования системы средств информа­ции Советской России. Так, обогащается структура не только га­зетной периодики, создаются новые журналы различного типа. С мая 1919 года начал выходит информационный бюллетень "Из­вестия Центрального Комитета Российской Коммунистической партии (большевиков)". Вслед за ним возникают журналы "Вест­ник агитации и пропаганды", "Спутник агитатора", "Комму­нист", "Юный Коммунист" и др. Созданный при Политуправле­нии Реввоенсовета Республики литературно-издательский отдел издавал военные журналы "Политработник", "Красноармеец".

Заметное развитие получает и книгоиздательское дело. В 1918—1920 гг. активизировалась деятельность издательств "При­бой", "Волна", "Жизнь и знание". Только в 1919 г. было выпушено 7,5 тыс. названий книг общим тиражом 82,5 млн. экз. Большими тиражами выпускались массовые брошюры, полити­ческие плакаты, листовки. Значительную работу выполняли из­дательские отделы ВЦИК, Петроградского и Московского Сове­тов рабочих депутатов. В 1918—1919 гг. они выпустили около 500 различных изданий.

В целях координации издательской деятельности летом 1918 г. было создано единое издательство "Коммунист", а затем в мае 1919 г. учреждено единое центральное советское объединенное Государственное издательство (ГИЗ). Госиздат начал выпускать популярную, научную и научно-популярную литературу, груп­пируя ее в серии "Красная книжка", "Наука для всех", "Начат­ки знания", "Естественно-научная библиотека".

В 1918 г. Наркомпросу с помощью A.M. Горького удалось на­ладить выпуск произведений русских классиков в массовой се­рии "Народная библиотека", создать издательство "Всемирная литература". Предпринимаются первые шаги в издании детской литературы. Только в 1918 г. было выпущено для детей 428 на­званий книг тиражом почти в 3 млн. экз. В 1920 г. трехмиллион­ным тиражом вышел новый "Букварь".

С самого начала своей деятельности советское книгоиздание стало многонациональным. С 1918 по 1920 г. только Народным Комиссариатом по делам национальностей было выпущено бо­лее чем на 20 языках свыше 700 названий книг, общий разовый тираж которых составил 12 млн. экз.

Необходимость учета и систематизации всей выпускаемой в стране печатной продукции требовала сосредоточения этой ра­боты в одном центре. Им стала созданная летом 1920 г. в Моск­ве Книжная палата.

В годы гражданской войны особое значение для Советской страны приобрело радио. С его помощью удавалось информиро­вать местные органы власти о мероприятиях правительства, до­водить до сведения населения положение на фронтах. Основ­ным передающим центром после переезда правительства в Моск­ву стала Ходынская радиостанция. К осени 1918 г. передаваемая по радиотелеграфу информация в тот же день вывешивалась в виде листовок и плакатов на вокзалах крупных железнодорож­ных станций, водных пристанях, городских площадях и в других людных местах.

19 июля 1918 г. Совнарком принял "Декрет о централизации радиотехнического дела РСФСР", в соответствии с которым в стране началась организация государственной радиотехнической сети. Проведение этой работы возлагалось на Народный комис­сариат почт и телеграфов.

30 июля 1919 г. Совет рабоче-крестьянской обороны принял специальное постановление о срочном строительстве мощной радиостанции в Москве для обеспечения надежной и постоян­ной связи центра Республики с окраинами и западными госу­дарствами.

Станцию решено было построить на Шаболовской улице. 1 марта 1920 г. она была сдана в эксплуатацию. Радиус ее дейст­вия составлял около 2 тыс. км. Возрастал объем не только пере­даваемых, но и принимаемых, точнее, перехватываемых по ра­дио сообщений из-за границы. Радиоперехваты публиковались в наших газетах, являясь важным, а подчас единственным источ­ником иностранной информации. На страницах советских газет сообщения из-за границы печатались с указаниями: "Получено по радио", "Парижская радиостанция передает", "Радио из Бер­лина".

В годы гражданской войны радио выполняло немаловажные функции в системе советской журналистики: оно становилось важнейшим структурным звеном передачи оперативной инфор­мации, новейшим каналом связи. Это явилось решающей пред­посылкой организации в Советской стране регулярного массо­вого радиовещания.

Значительную роль в развитии системы средств информации Советского государства сыграло Российское телеграфное аген­тство (РОСТА)[20]. Созданное постановлением ВЦИК 7 сентября 1918 г. на базе Петроградского телеграфного агентства и Бюро печати при Совнаркоме РСФСР, оно выполняло немаловажные функции: обеспечивало периодическую печать, партийные и со­ветские органы оперативной информацией о героизме трудя­щихся масс на фронте и в тылу. В составе РОСТА организуются десять отделов: литературно-агитационный, инструкторский, ху­дожественно-фотографический и др. Телеграфному агентству удалось довольно быстро создать широкую корреспондентскую сеть, отделения РОСТА. К концу 1919 г. их было 42.

РОСТА, будучи центральным информационным органом Со­ветской России, одновременно стало крупным издательским уч­реждением, выпускавшим новые виды печатной продукции: ежедневные вестники, бюллетени, стенные газеты или, как их называли, одностороннюю печать, — "Литагит РОСТА", или "АгитРОСТА", выходившие на двух—четырех, а иногда на шес­ти полосах большого формата. Предназначались они в помощь губернским и уездным газетам. Продолжением "АгитРОСТА" стали "Окна РОСТА", привлекавшие внимание броской карика­турой и хлестким лаконичным текстом.

Одной из новых и действенных форм пропаганды больше­вистских идей в массах в годы гражданской войны стали агитпо­езда и агитпароходы. Деятельное участие в их работе также при­нимало РОСТА, выпуская многотиражные газеты, листовки, плакаты.

Важный участок деятельности РОСТА — выпуск литературы в помощь редакциям местных газет, губернским и уездным от­делениям агентства. С ноября 1919 г. постоянными становятся "Инструкторские странички", на базе которых начал выходить журнал "Красный журналист" (августа 1920 — июнь 1921 г.)[21].

Одновременно с широкой информационно-пропагандистской и организационной деятельностью РОСТА занималось и рас­пространением печати. В 1919 г. эти функции были переданы Наркомату почт и телеграфов (Наркомпочтелю), в систему кото­рого вошла "Центропечать".

Интенсивно развивалась сеть отделений Центропечати по всей стране. Вскоре функционировало 65 губернских, 570 уезд­ных, около 2 тыс. волостных (районных) отделений и агентств, 470 агитпунктов на железнодорожных станциях.

Почти с первых дней организации Центропечати в ее штате был создан отдел "Советская пластинка". В его ведении находи­лась единственная в стране Апрелевская фабрика пластинок, ко­торая в то время не работала, хотя в стране в употреблении на­ходилось около 500 тыс. граммофонов. В скором времени фаб­рика была пущена. Только за три месяца 1920 г. Центропечать распространила около 80 тыс. граммофонных пластинок.

С окончанием гражданской войны "Центропечать" реоргани­зуется в Центральную экспедицию печати, а с образованием СССР — в "Союзпечать".

Утверждавшаяся в годы гражданской войны и иностранной военной интервенции система советской журналистики всю свою деятельность подчиняла задачам борьбы с внутренней и внешней контрреволюцией. Лозунг "Социалистическое отечест­во в опасности!" постоянно звучал со страниц печати. Так, "Правда" в передовой "Под ружье!" (1918, 1 июня) и других вы­ступлениях убеждала рабочих и крестьян в необходимости не­медленно, на основе обязательного призыва создать революци­онную армию. Однако обращение печати к крестьянам не всегда находило в их среде поддержку. Многие из них по нескольку лет отсидели в окопах империалистической войны, познали ее ужасы, видели смерть и увечья, в Красную Армию насильно, по мобилизации призывались тысячи крестьян. Поэтому, получив землю, они не желали рисковать жизнью "за Советы", не осо­бенно рвались в бой. Нередки были случаи, когда только что сформированные части тут же распадались. Красноармейцы раз­бегались по домам.

Печать требовала от командиров Красной Армии быть не­примиримыми и беспощадными к тем, кто "не шел на смерть во имя революции". Она выступала за применение к ним суро­вых мер наказания, которые стали широко вводиться в армию по приказу Л. Троцкого. Внутренний радикализм наркома по военным и морским делам, его обожествление революции в ее крайних формах, убежденность в необходимости пролетарской диктатуры сделали его инициатором и сторонником "крайних мер", одним из главных организаторов военного террора в годы гражданской войны.

В большевистской печати публиковались сообщения о рас­стрелах солдат, командиров и комиссаров, которые не смогли преградить путь белогвардейским войскам. Такие выступления, судя по газетным публикациям, помогали, но не всегда. Страх поселялся в душах бойцов, удерживая многих до поры до време­ни от бегства к своим семьям с полей опостылевшей войны. В этой обстановке нужны были выступления печати, которые мог­ли изменить психологию крестьянской массы, убедить ее, что восстановление старых порядков лишит их земли, что право на нее нужно защищать с оружием в руках.

Повседневно освещали большевистские газеты положение на фронтах, боевые действия Красной Армии. Им посвящались, в частности, материалы рубрики "Вести с фронта", регулярно по­являвшиеся в "Правде".

В конце 1918 г. в "Правде" под рубрикой "Впечатления" увидела свет серия очерков и корреспонденции первого разъезд­ного военного корреспондента газеты А. Серафимовича. Среди них: "Ночь", "Политком", "Самоисцеляющая сила", "Бой", "На позиции". Созданные по горячим следам событий, они правдиво описывали ситуации, происходившие на фронте и в стране, раскрывали человеческие характеры в экстремальных ситуациях, показывали новые взаимоотношения между людьми.

В советской прессе периода гражданской войны важную роль продолжали играть "Известия ВЦИК". (В марте 1918 г. вместе с переездом Советского правительства в Москву редакция "Извес­тий ВЦИК" также переезжает в столицу.) В газете были посто­янные рубрики и разделы: "Красный фронт", "Продовольст­вие", "Рабочая жизнь", "За границей". Важное место занимал отдел "Действия и распоряжения правительства". "Известия" разъясняли всю сложность ситуации, создавшейся на фронтах гражданской войны, требовали беспощадной борьбы и расправы над эсерами, совершившими покушение на главу Советского правительства Ленина.

Газета одобрительно отозвалась о действиях правительства, закрывшего многие эсеровские издания. Особое внимание "Из­вестия" уделяли вопросам мира, установления дипломатических отношений Советской республики с другими странами.

Особый интерес вызывали материалы "Экономического отде­ла" "Известий" и специального приложения "Вопросы экономи­ческой жизни", регулярный выпуск которых был начат 12 июня 1918 г. Знакомство с опубликованными в газете статьями М. Ольминского, С. Косиора, В. Карпинского и др. позволяет уяснить главные тематические направления экономической проблемати­ки газеты. "Известия" обстоятельно освещали также вопросы работы Советов всех уровней.

С "Известиями" связаны первые шаги военно-публицисти­ческой деятельности писателя Дм. Фурманова, комиссара Чапа­евской дивизии, редактора дивизионной газеты "Красный бюл­летень". За годы гражданской войны в "Известиях" напечатано свыше 100 его статей, очерков, корреспонденции и заметок.

В середине 1918 г. в "Известиях" появились первые очерки Л. Рейснер. Публикуемые под рубрикой "Письма с Восточного фронта", они доходчиво и убедительно рассказывали обо всех не­достатках и бедах, обо всех радостях и горестях, встававших на пути героического перехода Волжско-Каспийской флотилии от Казани до Энзели. Комиссар Генерального штаба Морского флота Л. Рейснер, участвовавшая в походе флотилии, стала пос­тоянным военным корреспондентом "Известий". Ее перу при­надлежали десятки материалов. Среди них очерки: "Казань—Са­рапул", "Астрахань—Баку", "Маркин"[22] и многие др.

"Петроградская правда" в годы гражданской войны поднима­ла питерцев на борьбу с интервентами, с войсками белогвардей­ских армий Колчака, Юденича, Деникина, Врангеля. Газета публиковала важнейшие правительственные документы, в том числе обращения Петроградского Совета к революционно на­строенным массам (во главе Петросовета с декабря 1917 г. стоял Г. Зиновьев). Газета рассказывала о победах не только на фронте и в тылу, но и об успехах в строительстве новой жизни.

В суровую пору войны, в обстановке невероятных хозяй­ственных и экономических трудностей печать, стоявшая на по­зициях социалистических преобразований, убеждала читателей, что в Советской России не прекращается созидательная деятель­ность, что люди в тылу совершают такие же героические пос­тупки, как и на фронте.

Сообщениям советской прессы о положении дел в стране и на фронте противостоял другой поток информации — белогвар­дейская печать. Военно-общественные газеты белого движения выходили на фронтах гражданской войны. В войсках Колчака издавался "Голос Сибирской Армии", на Дону выходил "Вест­ник Донской Армии", в Мелитополе — "Голос фронта". Кроме того, идеи белого движения, его цели и задачи проводила офици­альная пресса: выходивший в Новочеркасске "Вольный Дон" — вестник войскового правительства, издававшаяся в Екатеринодаре "Вольная Кубань" — орган Кубанского краевого прави­тельства, "Вестник Верховного круга" и др.

Среди белогвардейских изданий особое место занимали газе­ты общеполитического направления. Это в первую очередь орган русской государственной и национальной мысли газета "Ве­ликая Россия", которую редактировал Вл. Шульгин. Издавалась она в 1919 г. в Ростове-на-Дону; "Голос жизни" в 1919 г. выхо­дил в Керчи, "Голос Юга" — в Полтаве тоже в 1919г.

Белое движение располагало также и сетью местной и регио­нальной печати: в Северной области, Западной и Восточной Сибири, на Урале, Дальнем Востоке. Его газеты выходили в Ар­хангельске, Иркутске, Омске, Екатеринбурге, Челябинске, Томс­ке, Барнауле, Чите, Новониколаевске, Владивостоке и других городах — всего около 30 изданий.

Главные темы белогвардейской официальной и армейской прессы, в первую очередь "Вестника Донской Армии", которой командовал Деникин, имели несколько направлений: борьба за единую, великую, неделимую Россию; защита веры; установле­ние административного и правового порядка; установление во­енной диктатуры. Ведущая мысль всех выступлений — борьба с большевизмом до конца.

В "Вестнике" Деникин высказывал свое отношение к прессе, выходившей в районах, занятых белой армией. Естественно, оно было дифференцированным, однако большевистские издания, как и самих большевиков, предлагалось безжалостно уничто­жать.

Характеризуя в дальнейшем суть и характер гражданской войны, А. Деникин в своей пятитомной книге "Очерки Русской смуты" без всяких приукрашиваний рассказал о том, что пред­ставляла собой Добровольческая армия в духовном и моральном плане. Здесь следовали рядом подвиг и грязь, героизм и жесто­кость, сострадание и ненависть. Жестокость правила кровавый пир на Русской земле. Чрезвычайно полезным и поучительным для студента станет прочтение его книги, в которой Деникин кровавое ристалище гражданской войны назвал "русским погос­том", где и "красные" и "белые" пустили реки крови[23].

К началу 1920 г. белогвардейские армии и войска интервен­тов, терпя одно поражение за другим, покидали Россию. Вместе с ними уходила в эмиграцию значительная часть членов социа­листических партий — эсеры, меньшевики, анархисты. В 1919 г. были закрыты их три последние газеты.

Гражданская война и иностранная военная интервенция под­ходили к концу. В Советской России прочно утвердилась одно­партийная система, а вместе с ней и однопартийная журналис­тика. Завершение гражданской войны выдвинуло перед ней за­дачу всемерного содействия восстановлению народного хозяйст­ва. 29 января 1920 г. "Правда" открыла новый отдел "На бес­кровном фронте", тщательное изучение материалов которого поможет глубоко разобраться в царившей в ту пору в стране об­становке трудового героизма рабочих, трудармейцев, крестьян.

Для большевистских партийных органов и Советов периода гражданской войны становится все более характерным сочета­ние освещения жизни фронта с показом трудового героизма масс в тылу. При этом наиболее важным событиям "Правда" и "Известия" посвящали дополнительные выпуски — одноднев­ные газеты.

Активизации деятельности партийно-советской печати, ее перестройке уделили большое внимание I и II съезды советских журналистов, состоявшиеся в ноябре 1918 г. и в мае 1919 г. в Москве.

Важное значение для дальнейшей деятельности советской журналистики имели решения VIII съезда РКП(б), направлен­ные на повышение действенности выступлений партийно-советс­кой прессы. Своей резолюцией съезд органически вписал ее в структуру административно-командного управления.

В годы гражданской войны заметное развитие получило рабселькоровское движение. Центром его организации стала "Правда" и, прежде всего ее отделы организационно-массовой работы и "Рабочей жизни". Многое сделали для привлечения рабочих к сотрудничеству в печати литературные коллегии "Правды" и "Петроградской правды", деятельность которых строго регламентировалась партией.

В годы гражданской войны и иностранной военной интервен­ции в Советской России настойчиво осуществлялись строитель­ство и дифференциация партийно-советской прессы, которая вместе с радиотелеграфом, РОСТА, издательствами складывалась в систему многонациональных средств информации. Их приори­тетное развитие, последовательно проводимая государством линия на сокращение и подавление оппозиционной прессы социалисти­ческих партий подготовили благоприятную почву для доминирую­щего положения в Советской России печати партийных комите­тов РКП(б) и органов Советской власти. С утверждением в стране однопартийной политической системы многопартийная журна­листика прекращает свое существование. Однопартийность стано­вится основным признаком советской журналистики.

в начало

 

Отечественная журналистика в период либерализации

советского режима (1921-1927 гг.)

Проблемы, вставшие перед советской журналистикой в годы восстановления народного хозяйства, нельзя до конца осмыс­лить без учета экономической и политической ситуации в стра­не. С окончанием гражданской войны политика "военного ком­мунизма" зашла в тупик. Политические, идеологические, экономические установки РКП входили в противоречие с реальной действительностью. Не получила своей практической реализа­ции, настойчиво проводимой партийно-советской прессой, кон­цепция мировой революции, уводившая общественную мысль от конкретных задач сегодняшнего дня страны. К сожалению, в печати тех лет слишком робко раздавались голоса о необходи­мости изменения политического курса.

Сложившаяся в 1918—1920 гг. обстановка в России и во всем мире коренным образом преобразила РКП(б). С ликвидацией оппозиционных партий и многопартийной системы она утвер­дила свою монополию на власть. В короткие сроки была созда­на централизованная военно-приказная система в партии и об­ществе. Большевики подчинили себе все органы власти (Советы и массовые общественные организации, профсоюзы, коопера­цию). В создавшихся условиях РКП(б) перешла к политике "во­енного коммунизма", сочетавшей в себе марксистские догмы строительства социализма с вынужденными мерами военной за­щиты Советской власти. Жесткая политика "военного комму­низма" продолжала действовать и после окончания гражданской войны. Она таила в себе исключительно большую опасность для общества. Результатом явился тяжелый кризис, в котором оказа­лась страна к концу 1920 г.[24]

Сложившейся тупиковой ситуации способствовала и другая причина. Насильственная продразверстка, деятельность комите­тов бедноты, классовое расслоение деревни сопровождались террором, расстрелами, осуществлявшимися органами ЧК. Газе­ты тех лет полны сообщений о расправах над классовым врагом. В одном из номеров "Правды" за октябрь 1920 г. рассказыва­лось о том, как Николаевская ЧК Вологодской области выкола­чивала "излишки" хлеба у населения и усмиряла восставших "кулаков". Газета писала: "Чрезвычайка запирала массы крестьян в холодный амбар, раздевала догола и избивала шомполами". Об актах жестокого террора рассказывали и другие издания 1921 г.: "Воля России", "Общее дело", "Последние новости".

Несостоятельность и опасные последствия проводимого госу­дарством военно-приказного экономического курса понял, на­конец, Ленин. Он предложил отказаться от политики "военного коммуниста", перевести народное хозяйство на рельсы новой экономической политики, заменить продразверстку проднало­гом, создавая тем самым стимул для развития крестьянского хо­зяйства. Задачу перехода к нэпу призван был решить X съезд партии, собравшийся в начале марте 1921 г.

Ленинская идея новой экономической политики встретила резко отрицательное отношение со стороны большинства его соратников. Среди членов партии и значительной части партий­ных журналистов она рассматривалась как забвение революционных идеалов. И все же в печати день за днем раздавалось все больше трезвых голосов. "Правда", разъясняя значение замены продразверстки натуральным налогом, подчеркивала, что нэп создает условия для восстановления разрушенного войной народ­ного хозяйства, для перехода к новым отношениям в обществе.

В феврале 1921 г. вышла газета "Труд". Будучи ежедневным центральным органом профсоюзов страны, она выпускалась для рабочих и была их голосом.

На первый план в деятельности советской журналистики вес­ной 1921 г. выдвигались вопросы организации пропаганды но­вой экономической политики среди широких масс рабочих и крестьян. Но в большинстве своем такого рода выступления но­сили декларативный характер. Здесь не было определенной про­думанности проблематики, знания процессов, происходивших в хозяйственной жизни. Одним словом, партийно-советская пе­чать еще не перестроилась в соответствии с новыми условиями. Над ней довлел пропагандистский характер, тон, присущий ей в годы гражданской войны.

Активные действия печати сдерживались рядом причин, воз­никших в предшествовавшие годы. Стремительный количест­венный рост советской прессы в годы гражданской войны и иностранной военной интервенции породил и серьезные недос­татки, особенно на местах, которые привели к заметным упуще­ниям в работе прессы. Они выражались в крайне низком уровне изданий, объяснимых в военное время, но неприемлемом в мирное. Это снижало интерес к советской журналистике, роня­ло ее авторитет в читательской среде, сдерживало влияние на массы. На состоянии печати пагубно сказывалась разруха, охва­тившая страну. Материальные трудности не позволяли заняться подготовкой журналистских кадров, улучшением технической базы газетно-журнального производства.

Как экстренная мера по укреплению деятельности советской прессы в октябре 1921 г. в Москве открывается Государствен­ный институт журналистики. Задача его — обеспечить периоди­ческие издания профессионально подготовленными кадрами. Спустя два месяца на совещании секретарей обкомов и губкомов партии обсуждался вопрос об усилении качества местной печати. В январе 1922 г. была утверждена государственная сеть газет на территории РСФСР. В нее входили 232 газеты. Для со­вершенствования структуры печати предлагался унифицирован­ный план строительства местной прессы. В каждой губернии предусматривалось три издания: массовой рабоче-крестьянской политической и производственной газеты; партийного ежене­дельника или двухнедельника и "Известий" губисполкома; в уезде — выпуск популярной политической газеты, рассчитанной на читателя-крестьянина.

Однако осуществить намеченное в полной мере не удалось. Во второй половине 1922 г. печать оказалась в состоянии кризи­са. Переход к нэпу усугубил и без того тяжелое материальное положение прессы, ее полиграфическую и техническую осна­щенность. Кроме того, сказались как недостаток журналистских кадров, так и плохая профессиональная их подготовленность. Подавляющая часть журналистов советской прессы не смогла найти те главные темы, которые возникли в связи с нэпом, не смогла быстро перестроиться, она по-прежнему увлекалась сла­вословием, повторением давно известных положений и оказа­лась оторванной от реальной жизни. Такой крутой поворот в политике партии привел к тому, что многие, не поняв сути нэпа, впали в панику, растерялись.

Далеко не все издания советской прессы сумели противосто­ять тем условиям, которые предъявил печати нэп. Это наглядно проявилось после перевода периодических органов на хозрасчет, самоокупаемость, существование на средства от подписки. После принятия декрета "О введении платности газет" в конце 1921 г. количество газет стало катастрофически сокращаться. В январе 1922 г. в РСФСР выходило 803 газеты, в марте — 382, а в мае — 330, в июле — только 313. К августу общий тираж периодической печати сократился наполовину.

Советская печать, оказавшись в состоянии кризиса, хотела хоть как-то поправить свои дела за счет показательного процес­са над эсерами весной 1922 г. Виды большевиков на процесс были связаны с инструкциями Ленина, появившимися за неде­лю до объявления о начале судебного разбирательства, в кото­рых он настаивал на организации "образцовых, громких, воспи­тательных процессов" против политических оппонентов.

В конце февраля 1922 г. "Правда" и "Известия" опубликова­ли материалы следствия. Процесс имел целью сформировать от­рицательное отношение к эсерам и окончательно убрать их с политической арены. В конце марта 1922 г. на XI съезде РКП(б) Ленин заявил, что критицизм социал-революционеров и меньше­виков должен быть наказан, они должны быть преданы револю­ционному трибуналу и им должен быть вынесен смертный приго­вор. На скамье подсудимых было 22 человека. Процесс замыш­лялся как суд над группой эсеров-террористов. Страницы советс­ких газет пестрели лозунгами: "Долой предателей рабочего клас­са!", "Смерть врагам революции!", "Смерть оппортунистам!".

С гонениями на эсеров не могли смириться меньшевики. В защиту партии социалистов-революционеров выступил меньше­вистский орган "Социалистический вестник", а также М. Горь­кий.

Главным обвинителем на судебном процессе был Крыленко, хороший военный, но совершенно безграмотный человек в об­ласти юриспруденции. Его голословные обвинения были полностью опровергнуты подсудимыми. Судебное разбирательство, продолжавшееся месяц и напоминавшее политический митинг, не оправдало надежд большевиков. Однако, несмотря на провал процесса в глазах всей мировой социалистической обществен­ности, суд приговорил 12 подсудимых к расстрелу, десять "рас­каявшихся" — к тюремному заключению от 2 до 10 лет.

Решение суда о расстреле вызвало волну протеста деятелей мировой культуры и науки: Анатоля Франса, М. Горького, Р. Роллана, Г. Уэллса, Б. Шоу, М. Кюри, А. Эйнштейна и мно­гих др. Их протесты сделали свое дело. ВЦИК приостановил ис­полнение приговора. Ход "показательного" процесса, реакция на него со всей очевидностью показали, что он провалился, хотя советская печать результаты его оценивала достаточно оптимис­тично и умалчивала при этом о фактах административного вы­селения из страны большой группы оппозиционно настроенных деятелей. Так, еще в ходе суда над эсерами из Советской России административно были высланы "левые" меньшевики Федор Дан, Борис Николаевский, Руфим Абрамович и др.; сразу после суда — еще 200 крупных "беспартийных" интеллигентов: фило­соф Николай Бердяев[25], социолог Питирим Сорокин, писатель Михаил Осоргин и десятки других светлых умов России. В знак протеста добровольно уехал в эмиграцию Максим Горький[26].

Попытка изменить положение советской печати за счет осве­щения процесса над эсерами не принесла желаемых результатов. Количество газет и их тиражи продолжали катастрофически па­дать.

На ухудшении состояния советской печати сказалось и неко­торое оживление частного предпринимательства, приведшего к возникновению значительного количества "издательских объеди­нений. В течение первого года нэпа в Москве было зарегистри­ровано 220, а в Петрограде — 99 частных издательств.

Они наводнили книжный рынок продукцией, рассчитанной на нэпманов, деловых людей, рядового обывателя.

Нэпманская стихия проникала в советскую прессу под раз­ными обличиями: то в виде рекламных объявлений, набранных гигантскими буквами, то в виде сообщений о "вечерах обнажен­ного тела", то в виде низкопробных карикатур и острот.

Таким образом, введение нэпа и происшедшая вслед за ним либерализация советского режима усилили влияние различных политических течений на некоторую часть рабочего класса и крестьянства. С целью воздействия на массы стали использо­ваться новые методы, в том числе сменовеховство.

В июле 1921 г. за границей — в Праге — русские эмигранты издали сборник "Смена вех", а затем под таким же названием стал выходить журнал. Позиция его была далеко не однознач­ной. Но совершенно четко просматривалась его лояльность к Советской власти. Он не призывал к свержению существовавшего в России строя, не вел контрреволюционной пропаганды. Напротив, на его страницах то и дело мелькали фразы о "приз­нании революции", о "мире с народом". Вместе с тем журнал последовательно проводил линию на "деидеологизацию" советс­кого общества, видя в частнособственническом предприниматель­стве своего союзника. "Смена вех" декларировала возможность преодоления большевистской революции изнутри. Лояльную к Советскому государству позицию занимало и другое сменовеховс­кое издание — "Исход к Востоку", выходившее в Софии.

Нэп стимулировал оживление различного рода философских воззрений и политических течений как в стране, так и за рубе­жом.

В начале 20-х гг. в нашей стране шел, развивался своеобраз­ный историко-публицистический процесс. После гражданской войны как бы образовались две России: советская и зарубежная. Либерализация жизни в Советской России позволила устано­вить в годы нэпа духовную связь между метрополией и эмигра­цией. Русское зарубежье имело в 20-е гг. многообразную газетно-журнальную периодику. В ней представлено все богатство далеко еще не изученного отечественного публицистического наследия. Если его классифицировать по отношению к событи­ям, происходившим в Советской России, то четко просматрива­ются три основных направления. Первое может быть охаракте­ризовано как консервативное. Его выражали печатные органы монархистов: "Двуглавый орел", "Грядущая Россия" и др. Выра­зителями политической и культурной национальной мысли ста­ли П. Струве[27] и его журнал "Русская мысль", а также выходив­шая в Париже ежедневная газета "Возрождение".

Второе — умеренное — направление выражало идейные, про­граммные и тактические установки П. Милюкова[28], призывав­шего извлечь уроки из поражения белых армий. Представители умеренного направления были сторонниками объединения ле­вых кадетов с правыми эсерами. Платформу умеренного крыла русской эмиграции выражали ежедневная газета "Последние но­вости" и еженедельник "Дни".

Третье — лояльное — направление, одним из идеологов кото­рого был Н. Устрялов[29]. Это направление выражала система сме­новеховской журналистики: ежедневные газеты "Новости жиз­ни", "Новый путь", "Путь" и центральные издания — журнал "Смена вех" и газета "Накануне". Некоторые из них получили распространение в РСФСР.

Расширявшиеся масштабы нэпа к середине 20-х гг. привели к эволюции в среде сменовеховцев. Их патриотизм, вера в Россию создали предпосылки к расколу в течении. Левая его часть пос­тепенно слилась с идеологией "спецов" в Советской России. Правая, сохраняя веру в Россию, надеялась на ее эволюционное развитие.

Особое место в журналистике русского зарубежья занимают демократические издания. Речь идет о ежедневной газете И. Гессена и В. Набокова "Руль", журнале Вл. Бурцева "Общее дело". Главными для них стали тема родины, России и самое терпимое отношение к тому, что там происходит.

Что касается изданий социалистических партий, главным об­разом меньшевистской и эсеровской периодики — журнала "Заря", газет "Знамя борьбы", "Революционная Россия", "Со­циалистический вестник", то их главной темой была борьба с большевистским наследием[30].

В условиях либерализации советского режима стали возмож­ны новые подходы к расширению газетно-журнального рынка. Предпринимались попытки организации изданий сменовеховс­кой литературы в Советской России. В 1922 г. вышли журналы "Новая Россия", "Россия", "Экономист", "Экономическое воз­рождение". Возрождающимся типом деловой газеты стал "Лис­ток объявлений", финансируемый группой московских нэпма­нов. Однако предвзятое отношение властей, и в частности Ле­нина к оценке их содержания и направления привело к закры­тию небольшевистских изданий.

Усиление воздействия инакомыслия проявилось и в стремле­нии некоторых журналистов проникнуть в редакции советских га­зет с тем, чтобы превратить их в трибуну для изложения своих взглядов. Такие факты, в частности, имели место в газете "Сельс­кохозяйственная жизнь" (орган Наркомзема), несколько сотруд­ников которой выступили со статьями против директивы ВЦИК и СНК "Об едином налоге на предметы сельского хозяйства на 1922—1923 гг.". После обсуждения позиции газеты на заседании ЦК издание ее с 1 июля 1922 г. было прекращено.

В обстановке либерализации советского режима, оживления частного предпринимательства, выхода сменовеховской литера­туры и изданий деловых людей возрождение идеи свободы печа­ти было вполне естественным. Один из руководителей Пермс­кой партийной организации, Г. Мясников, выдвигая вполне доб­рожелательную идею борьбы с недостатками, имевшимися в советском обществе, высказывал мысль о предоставлении свобо­ды печати для всех партий — от анархистов до монархистов включительно.

Однако позиция РКП(б) в понимании лозунга свободы печа­ти в условиях пролетарской диктатуры оставалась неизменной. Отвечая на статью "Больные вопросы", а также в письме, адре­сованном Мясникову, В. Ленин утверждал, что лозунг свободы печати в обществе, где пролетарская власть еще не окрепла, на­правлен на содействие реакционным устремлениям контррево­люционных сил. Он предоставляет буржуазии возможность ис­пользовать политическую и организационную силу инакомысля­щей печати для реставрации старого строя.

В тяжелую пору кризиса печати сумела выстоять газета "Эко­номическая жизнь". С 1 сентября 1921 г. она стала органом Со­вета Труда и Обороны (СТО) и обрела новые права и полномо­чия. Предпринятый шаг стал завершением того круга идей, с которыми связывались проблемы преобразования газеты в важ­нейший орган хозяйственного управления.

В последующие годы произошли коренные изменения в ха­рактере и содержании "Экономической жизни". Деловитость, наступательность, директивный тон, настойчивое проведение партийных решений, требовательность к исполнительской дис­циплине позволили ей войти в структуру административного управления. Высоко отзываясь о газете, ЦК ВКП(б) в своем приветствии в честь ее десятилетнего юбилея отмечал: "Эконо­мическая газета" уже стала той газетой, без которой не может работать ни один руководитель социалистического хозяйства..."

Суровые требования нэпа коснулись и газеты "Беднота", но она сумела выстоять благодаря удачно найденным организаци­онно-массовым формам работы с читателями.

Для преодоления кризиса печати, имевшего многообразные формы проявления, требовались комплексные меры. Среди них главное место заняла материальная помощь прессе. С 1923 г. финансирование местной печати начинает осуществляться из республиканского, областного, губернского бюджетов. Цент­ральная печать финансировалась из государственного бюджета.

Материальная помощь государства могла принести желаемые результаты в сочетании с доходами от подписки на периодичес­кие издания. Но желающих выписывать газеты и журналы поч­ти не было. В мае 1924 г. XIII съезд РКП(б) принял директиву, согласно которой местные партийные органы и редакции газет должны были принять меры к тому, чтобы каждый коммунист стал подписчиком партийной газеты, а на каждые 10 крестьянс­ких дворов была выписана одна массовая крестьянская газета. При этом имелась в виду не только "Беднота", но и увидевшая свет в конце ноября 1923 г. "Крестьянская газета", на которую возлагались особые надежды. В условиях, когда нэп набирал обороты, а кризис печати шел на убыль, возникала необходи­мость в массовом издании, которое бы в доступной форме по­могало малограмотному деревенскому населению правильно ориентироваться в новых условиях хозяйствования. И газета сразу же приняла нужные ориентиры. Ее волновали буквально все вопросы крестьянской жизни: проблемы землеустройства, землепользования, агротехники; она помогала крестьянину со­ветами, вела с ним активную переписку. При редакции имелся свой юрист, свой агроном, которые консультировали читателей, отвечали на их вопросы.

Второй важной мерой становится обеспечение печати кадра­ми. С этой целью прием в государственный институт журналистики увеличивается почти вдвое. Возвращается в редакции боль­шая группа журналистов, ушедших на партийную и хозяйствен­ную работу. Кроме того, из сферы общественной и хозяйствен­ной деятельности в редакции газет и журналов направляются люди, проявившие склонность к журналистике.

Нэп позволил правительству направить значительные ассиг­нования на укрепление полиграфической базы. Реконструиру­ются десятки типографий, они обеспечиваются новым оборудо­ванием, шрифтами, краской, бумагой.

Принятые меры привели к тому, что к апрелю 1923 г. поло­жение печати несколько стабилизировалось. В стране к этому времени выходило около 530 газет, разовый тираж которых со­ставил около 2 млн. экз. Кризис остался позади, более того, обозначился рост печати. Так, создается газета "Батрак" — для деревенского пролетариата, в 1922 г. вышла "Рабочая газета". Это был массовый орган, рассчитанный на широкую рабочую читательскую аудиторию. "Рабочая газета" несколько месяцев выходила под названием "Рабочий". Газета полностью отражала свое название. Ведущее место в ней, как и в "Коммунаре" и "Труде", занимали материалы отделов "Рабочая жизнь", "Рабо­чий быт" и другие, отражавшие вопросы, волновавшие трудовые коллективы.

Создавая массовую всероссийскую рабочую газету, редакция делала все от нее зависящее, чтобы получить самую активную поддержку читателей-рабочих. Для укрепления связей с ними была учреждена специальная редакция, в состав которой вошли избранные на общегородских собраниях представители от круп­ных промышленных предприятий. О росте популярности газеты можно судить по редакционной почте: ежедневно она приноси­ла 400—500 читательских писем. Найдя своего читателя и пов­седневно укрепляя с ним связи, редакция "Рабочей газеты" про­водила собрания и конференции с отчетами о своей работе, пе­чатала "Задания читателям", публиковала критические высказы­вания в адрес газеты. Заметно способствовали притоку читате­лей и проводимые редакцией анкетирования.

Заинтересованная в расширении связей с рабочей средой ре­дакция "Рабочей газеты" наладила выпуск многих журналов как приложений к газете. В их числе "Крокодил", "Работница", ежемесячный научно-популярный журнал "Хочу все знать", ежемесячный детский журнал "Мурзилка", еженедельный ил­люстрированный журнал "Экран", "Листок рабкора" и др.

Большой популярностью среди транспортных рабочих поль­зовался "Гудок". Читателей привлекала лаконичность выступле­ний, простота изложения событий, доходчивый, живой язык. Рифмованные заголовки ("У Савки в лавке", "Операции коопе­рации", "Накупишь на кукиш"), стихотворные фельетоны Зубило (псевдоним Ю. Олеши), материалы рубрики "Рабочий фель­етон" создавали предпосылки для появления в "Гудке" сатири­ческого отдела. Успех ему могли принести молодые талантливые публицисты и поэты, работавшие в газете и активно сотрудничав­шие с ней: И. Ильф, Е. Петров, Мих. Кольцов, В. Катаев, К. Па­устовский, А. Безымянский, Э. Багрицкий, С. Маршак и др. Именно они стали создателями отдела "Рабочей жизни", или знаменитой "четвертой полосы "Гудка", получившей очень скоро широкое признание.

Первые фельетоны Ильи Ильфа (псевдоним Ильи Файзильберга) появились в "Гудке" в 1923 г. Они носили целенаправ­ленный характер и подвергали осмеянию всякие безрассудные действия и различного рода бюрократические проявления. Ла­коничные заголовки — "Банкир-бузотер", "Новый дворец", "Диспуты украшают жизнь" и т. д., отражающие суть проблемы, сравнения, точные и неожиданные эпитеты, сопоставления позво­ляли автору полностью выразить в избранном им жанре свою сатирическую мысль.

Острый комический сюжет, остроумное осмеяние порока были характерны для фельетонов "Сатирика Саббакина" и "Оливера Твиста" (псевдонимы Валентина Катаева). Евгений Петров (псевдоним Евгения Катаева) избрал предметом сатиры мещанство, человеческие пороки ("День мадам Белополянкиной", "Энтузиаст", "Его авторитет" и др.), самые нелепые слу­чаи жизни, вызывавшие своей абсурдностью смех у читателя: "Гусь и украденные доски", "Беспокойная ночь" и т.д.

Четвертая полоса "Гудка" заложила фундамент школы советс­кого фельетона, стала колыбелью сатирического таланта многих выдающихся писателей и публицистов страны.

В 1922—1923 гг. продолжался процесс дальнейшего развития национальной печати. В этот период возрастает количество га­зет, выходящих на национальных языках. Особенный рост полу­чает республиканская периодика. Здесь начинается процесс дифференциации печати: появляются первые издания для крестьян, молодежи, работников народного образования.

К концу 1923 г. советская периодика все заметнее преодолевала тяжелые последствия кризиса, в котором она оказалась. Более ста­бильным становилось и положение столичных изданий, что по­влияло на решение МК партии и Моссовета создать свою вечер­нюю газету. Ее редактором был утвержден Б. Волин, одновремен­но остававшийся и редактором газеты "Рабочая Москва"*. На должность заместителя редактора был назначен М. Кольцов.

"Вечерняя Москва" вышла 6 декабря 1923 г. половинным форматом "Правды". Различные по своему содержанию инфор­мационные заметки были бессистемно расположены на газетном листе. Свой нынешний вид и объем "Вечерка" обрела с 23 фев­раля 1925 г. Трудно проходило ее становление. Постепенно со­кращалось число разрозненных сообщений из-за рубежа, раз­бросанных в разных местах объявлений, рекламы. Стали появ­ляться заметки о работе промышленных предприятий города, развитии транспорта, различных сторонах социальной и быто­вой жизни Москвы. От номера к номеру они приобретали опре­деленную тематическую направленность. Отступала на второй план увлеченность сенсационными материалами.

Редакция настойчиво искала пути для использования пре­имуществ вечерней газеты столицы. Большой творческой наход­кой стала публикация на первой полосе сообщений о важней­ших международных событиях. Зарубежная информация нахо­дила продолжение на внутренних полосах. Возможность первой получить международную информацию позволяла газете опере­жать утренние издания в подобного рода материалах.

Особый интерес у читателей вызывала вторая полоса, которая открывалась рубрикой "Москва" и целиком была посвящена го­родской жизни. О новостях культуры, литературы, искусства, образования, спорта постоянно рассказывалось на третьей стра­нице. Интерес москвичей к газете неуклонно рос. У нее стано­вилось все больше читателей не только в рабочей среде, но и среди городской интеллигенции. Газета становилась подлинно массовой. Ее все чаще любовно называли "наша "Вечерка". К концу 20-х гг. у нее установился стабильный тираж — НО тыс. экз., а отдельные номера выходили тиражом 150—170 тыс. экз.

Тираж всей советской печати к середине 1924 г. достиг 3 млн. экз. Особенно заметен рост крестьянской прессы во главе с "Крестьянской газетой". И все же жизнь настоятельно требовала дальнейшего развития периодической печати. В 1925 г. в стране выходило 589 газет, из них крестьянских — 141, рабочих — 76, комсомольских — 72, военных — 17. Возникли новые централь­ные издания: "Комсомольская правда", "Пионерская правда", годом раньше — "Красная звезда".

Ежедневная военная и общественно-политическая газета "Красная звезда" вышла 1 января 1924 г. — в период, когда в стране начиналась военная реформа. Она предполагала внесение коренных изменений во все сферы жизни и деятельности советс­ких вооруженных сил. Предстоящие качественные изменения в армии учитывались при утверждении редколлегии газеты. В нее вошли военные, имевшие не только боевой опыт, но и опыт ли­тературной работы: В. Антонов-Овсеенко, С. Каменев. В. Полонс­кий, А. Яковлев. Ответственным редактором был утвержден на­чальник Политуправления армии А. Бубнов.

Призванная стать лабораторией военной мысли Красной Ар­мии и Флота, "Красная звезда" поднимала самые насущные проблемы предстоящей реформы. По вопросам военной страте­гии и укрепления материально-технической базы Красной Ар­мии, а затем ее перестройки в газете выступали видные воена­чальники: М. Тухачевский, В. Блюхер, И. Уборевич и др. Пройдет всего несколько лет и от старого состава сотрудников редакции мало кто останется. Большинство из них станут жертвами поли­тических процессов 30-х гг.

Прошел всего год работы газеты, а она уже стала "необходи­мым элементом военного строительства". Ей удалось не только установить живую связь с армией, но и стать средством приоб­щения к укреплению обороны страны миллионов трудящихся. Тираж "Красной звезды" год от года становился все больше. Только за первый год он вырос вдвое и достиг почти 34 тыс. экз., а к концу 20-х гг. он уже исчислялся несколькими сотнями тысяч.

"Красная Звезда", или как ее любовно называли в народе "Звездочка", писала о том, что волновало каждого: об укреплении обороноспособности страны, обучении командиров и красноар­мейцев высокому воинскому мастерству, о воспитании в них и во всем советском народе чувства любви и преданности Родине.

К середине 20-х гг. в стране выходили десятки молодежных изданий — газет, журналов, "Страниц", "Листков", "Приложе­ний", "Бюллетеней". Не было лишь ежедневного центрального органа. Им стала "Комсомольская правда" — орган ЦК ВЛКСМ, первый номер которой увидел свет 24 мая 1925 г. Сразу же про­явившийся ее активный руководящий характер позволил "Ком­сомольской правде" на многие десятилетия занять центральное место во всей организаторской и воспитательной работе союза молодежи.

Свое будущее газета тесно связывала со своими читателями, рассчитывая на их помощь и поддержку. На свои обращения к читателям, адресованные им анкеты, редакция получала тысячи писем. Вокруг газеты собиралось все больше комсомольцев и молодежи. Неуклонно рос ее тираж. За первые полгода он уве­личился более чем в три раза и достиг 110 тыс. экз.

Значительно выросла национальная печать: издавалось 153 названия газет на различных языках народов СССР. В некото­рых республиках подавляющая часть газет издавалась на языке коренной национальности. Так, в Грузии 91% газет выходил на грузинском языке, в Белоруссии 88% — на белорусском и т. д.

1921 — 1925 гг. по праву могут быть названы временем массово­го развития журнальной периодики, несмотря на все трудности, в которых оказалась печать в начале 20-х гг. Создаются новые об­щественно-политические, литературно-художественные, научно-популярные, молодежные журналы. В их числе: "Пролетарская революция", "Красная новь", "Под знаменем марксизма", "Крестьянка", "Молодая гвардия", "Крокодил", "Октябрь", "Звезда", "Новый мир" и др. К началу первой пятилетки в стра­не издавалось свыше 1700 журналов и изданий журнального типа, общий тираж которых составил около 150 млн. экз.[31]

Для более систематического руководства периодическими изда­ниями, помощи партийным комитетам в ЦК РКП(б), ЦК нацкомпартий, обкомах и крайкомах образуются сначала подотде­лы, а в 1923 г. — отделы печати. Весной 1924 г. в составе отде­лов печати были учреждены подотделы национальной прессы. Впервые в нашей стране появились периодические издания, предназначенные для работников печати. С декабря 1921 г. вы­ходит журнал "Красная печать" (издавался отделом пропаганды ЦК РКП(б) до июня 1928 года). С сентября 1922 г. начал изда­ваться также журнал "Журналист" как орган секции работников печати.

В 1921—1925 гг. крупнейшим центром советского книгоизда­ния стало Государственное издательство РСФСР. Но возможнос­ти его все же были ограничены. Летом 1922 г. создаются изда­тельство художественной литературы "Круг", государственное акционерно-издательское общество "Земля и Фабрика", в конце года — издательство "Красная новь", а чуть позже — издатель­ство "Молодая гвардия". В том же году в Петрограде начинает действовать издательство "Академия".

В июне 1924 г. в соответствии с Положением ЦИК СССР о Центральном издательстве народов Союза ССР был образован Центроиздат. Его главной задачей стал выпуск общественно-по­литической, научной, учебной литературы на национальных языках.

Все более заметную роль в культурно-просветительской и по­литико-воспитательной работе с массами в начале 20-х гг. играло радио. В июне 1921 г. в Москве начинают действовать первые звуковые радиоустановки, 21 августа 1921 г. была осуществлена первая речевая передача Центральной радиотелефонной станции в Москве. С осени 1922 г. значительное место в их структуре от­водится материалам из газет, новостям, сообщениям телеграф­ных агентств.

Постепенно на радио создавался комплекс программ, имев­ших общую идейно-тематическую направленность. Тем самым общественно-политические программы формировались как са­мостоятельный вид вещания.

Развитие радио шло быстрыми темпами. 3 января 1924 г. из Москвы начались регулярные радиопередачи информации РОСТА для местной печати. Шел поиск приемов, форм и методов рабо­ты специально для радио. Так, в результате творческого сотруд­ничества группы журналистов родилась радиогазета, положившая начало массовому радиовещанию. Первый номер радиогазе­ты был передан в эфир 23 ноября 1924 г. Он содержал приветст­вия, телеграммы РОСТА, статью на международную тему, мос­ковскую информацию, новости науки и техники, радиофель­етон, объявления.

"Радиогазета РОСТА", выходившая по 17 мая 1926 г., поло­жила начало широкому развитию в стране новой формы про­водного радиовещания. Радиогазеты в течение последующих восьми лет стали основной формой общественно-политических передач как в центре, так и на местах. С 1925 г. радиовещание все шире внедряется в деревню. Программу для крестьян гото­вил специально созданный деревенский отдел.

История советской тематической радиогазеты берет свое на­чало с "Крестьянской радиогазеты", первый выпуск которой сос­тоялся 11 апреля 1926 г. и содержал обширную информацию по различным вопросам сельскохозяйственного производства. С выпуском "Крестьянской радиогазеты" был сделан первый шаг для перехода от одной общей радиогазеты к дифференциро­ванным передачам, рассчитанным на определенную категорию слушателей.

В течение 1926 г. вышли также "Рабочая радиогазета", "Ком­сомольская правда по радио". С 1 ноября 1927 г. стала выпус­каться "Красноармейская радиогазета".

Дублированное название радио- и печатных газет показывает характер взаимоотношений между ними, их взаимосвязь и взаи­модействие. Каждая радиогазета представляла собой результат обоюдных творческих и производственных усилий радиовеща­тельной организации и редакции родственного периодического издания.

К концу 1926 г. из Москвы регулярно выходило в эфир пять радиогазет: "Рабочая" (ежедневно), "Крестьянская" (3 раза в не­делю), "Комсомольская" (2 раза в неделю), "Пионерская" (ежедневно) и "Новости радио по радио" (1 раз в неделю)[32].

Быстрыми темпами шло строительство передающей и прини­мающей радиосети. В 1924—1925 гг. вступили в строй новые ра­диостанции в Москве, Ленинграде, Нижнем Новгороде и других городах. В Киеве и Тбилиси станции сооружались на средства, собранные самими трудящимися. Если в 1924 г. функциониро­вало 10 радиовещательных станций, то в 1926 г. их стало 48. В 1925 г. началось радиовещание на Украине и в Белоруссии.

Растущие масштабы радиостроительства были непосредствен­но связаны с процессами дифференциации центрального и местного вещания. Так, начинаются передачи профсоюзной ра­диогазеты "Рабочий полдень", "Газеты краснофлотца и водника на радио" и др. И хотя радиогазеты были основной формой ин­формирования слушателей, тем не менее в программах радио все больше проявлялась тенденция к тематическим циклам пе­редач по вопросам политики, образования, заметно рос объем художественного вещания.

Среди радиостанций страны наиболее крупными были Цент­ральная радиовещательная станция имени Коминтерна и Со­кольническая станция имени A.C. Попова в Москве, Ленинград­ская Песчаная, Ростовская, Киевская, Минская широковеща­тельные радиостанции. В конце 1928 г. начинаются передачи Бакинской, Харьковской, Ташкентской радиостанций. Их пере­дачи ведутся на нескольких языках. Советское радиовещание становилось многонациональным. Основу его передач составля­ли подборки различных по своей проблематике оперативных новостей, подготовленных РОСТА, а затем ТАСС и скомпоно­ванных в выпусках "Радиогазет", очень близких по своему ха­рактеру к сборникам. Информационное многообразие, широкая проблематика материалов, рассчитанных на различную аудито­рию, позволяли использовать их как в передачах радио, так и в периодической печати.

В структуре строящейся системы средств массовой информа­ции в начале 20-х гг. все более заметное место начинает зани­мать РОСТА. Стремясь расширить "географию" помещаемых материалов и их проблематику, агентство большое внимание уделяло организации корреспондентской сети, своих отделений на местах. Кроме действовавших Петроградского бюро РОСТА, УралРОСТА, десятков других в апреле 1921 г. на базе УкрРОСТА создается РАТАУ — телеграфное агентство Украины, учреждает­ся также БелТА в Минске, АзерТАГ в Баку и другие республи­канские агентства. В конце мая 1921 г. было принято положение о губернских отделениях РОСТА. В их задачи входили сбор и распространение местной информации, инструктирование уезд­ных газет, проведение политических и газетных кампаний.

Энергичная деятельность всех структурных звеньев РОСТА способствовала его дальнейшему развитию и укреплению. Так, если в 1919 г. работало 42 местных отделения, то в 1922 г. в его системе функционировало 474 корреспондентских пункта и от­деления, 7 краевых объединений. Разветвленная сеть структур­ных подразделений РОСТА позволяла ему снабжать централь­ную и местную периодическую печать и радио оперативной ин­формацией и другими необходимыми материалами.

Если поток внутрисоюзной информации неуклонно возрас­тал, то этого нельзя было сказать об объеме материалов на меж­дународную тему. Так возникла необходимость создания в структуре центрального аппарата РОСТА иностранного отдела. Первым заведующим его в феврале 1922 г. стал М. Кольцов. К концу 1923 г. зарубежные корреспонденты РОСТА работали практически во всех крупнейших странах мира. К этому же периоду относятся соглашения о взаимном обмене информацией с агентствами Гавас, Рейтер, Венским официальным информаци­онным агентством.

Обеспечение внутренней и международной информацией пе­чати и радио было лишь частью той многообразной деятельнос­ти, которой занималось РОСТА. В начале 20-х гг. по-прежнему важнейшими оставались и издательская деятельность, инструк­торская и профессиональная помощь редакциям местных газет. Агентство выпускало значительное количество бюллетеней, раз­личных вестников, газет, журналов.

При всем многообразии вопросов, которыми занималось РОСТА, неизменной оставалась проблема подготовки журна­листских кадров для агентства и местных газет. Первые кратко­срочные курсы начали работать еще в 1919 г., функционировали они и в 1920 г. За четыре выпуска было подготовлено 136 газет­ных работников. В декабре 1920 г. открылся Петроградский ин­ститут журналистики, организованный местным бюро РОСТА.

В марте 1921 г. утверждается положение о Московском ин­ституте журналистики (МИЖ) с годичным сроком обучения. МИЖ стал первым специальным учебным заведением по подго­товке журналистских кадров. Курсы по подготовке работников печати были созданы при Смоленском, Витебском, Уральском, Казанском и других отделениях РОСТА[33].

К концу 1924 г. в связи с все большим усложнением органи­зации и распространения внутрисоюзной и международной ин­формации встал вопрос об освобождении РОСТА от функций, не свойственных информационному телеграфному агентству.

10 июля 1925 г. Президиум ЦИК и СНК СССР, освободив РОСТА от выполнения функций общесоюзного агентства, утвер­дил специальное положение о Телеграфном агентстве Советско­го Союза, деятельность которого целиком определялась его главным предназначением[34]. С учреждением ТАСС РОСТА ста­новится телеграфным агентством Российской Федерации.

К концу восстановительного периода бурно развивается мас­совое рабселькоровское движение. Если в 1924 г. в стране нас­читывалось 100 тыс. рабочих и сельских корреспондентов, то че­рез год их стало уже 216 тыс. Для обобщения опыта рабселькоровского движения, распространения оправдавших себя форм руководства им в 1924 г. редакция "Правды" начинает выпуск журнала "Рабочий корреспондент", который через год получает название "Рабоче-крестьянский корреспондент". В ноябре 1923 г. состоялось первое совещание рабселькоров. Второе Всесоюзное совещание активистов печати состоялось в декабре 1924 г., а третье — в 1926 г. Их участники подробно обсуждали вопросы учебы рабселькоров, методы руководства со стороны газет, укреп­ление рабселькоровских организаций, расширение их рядов.

В 20-е гг. в движении активистов печати появилось еще одно звено, о котором практически нигде не упоминается. Речь идет о камерных, тюремных, лагерных корреспондентах. К 1921 г. в Советской России насчитывалось 132 концентрационных лаге­ря, в которых сидели от 40 до 60 тыс. человек. Причем около половины из них были осуждены по политическим мотивам, т. е. за инакомыслие. Положением о местах заключения в РСФСР, принятом в 1920 г., разрешалось издание газет и журналов в тех домах заключения и исправительно-трудовых учреждениях, где для этого были технические возможности. Кадры для этого вида деятельности имелись — в тюрьмах сидело немало образован­ных людей. Они и основали советскую тюремную периодику под присмотром культурно-воспитательных отделов Государст­венного управления мест заключения (ГУМЗа). Таких газет в начале 20-х гг. выходило несколько десятков. В 1927 г. было вы­пущено типографским способом 432 номера тюремных газет и журналов. В первые годы режим содержания в местах заключе­ния был относительно щадящим. Поощрялось и сотрудничество в тюремной печати. Благодаря этому число камкоров, тюремкоров, лагкоров было в каждой газете значительным. И все же классовый подход, неприязнь к тем, кто считался осужденным за контрреволюционную деятельность, по воле лагерного и тю­ремного начальства заметно ограничивали возможности корреспондирования. Подобный подход неуклонно развивался[35].

Впервые установление контроля за печатным словом в Со­ветской России четко обозначилось в Положении ВЦИК "О го­сударственном издательстве", принятом в мае 1919 г. В условиях гражданской войны и усилившегося влияния на массы идей бе­лого движения выдвигалась задача организации единого госу­дарственного аппарата, который занимался бы контролем в мас­штабах всей страны любыми видами издательской деятельности, связанной с общеполитическими и культурными вопросами.

Госиздат вошел в структуру Народного комиссариата просве­щения, на которого и возлагалась функция главного цензора. И хотя 1919—1921 гг. называют периодом "диктата Государствен­ного издательства", в его действиях было больше разрешительности, чем запретов и преследований.

С введением нэпа, оживлением частного предпринимательст­ва в сфере издательской деятельности усиливалось воздействие различных политических течений на некоторую часть рабочих и крестьян. Для того, чтобы поставить заслон на пути проникно­вения чуждой идеологии, в 1922 г. создается Главное управление по делам литературы и издательств — Главлит. Призванный за­ниматься охраной государственных тайн в печати, он, по сути, ввел политическую цензуру на каждое устное и печатное слово. Главлит с классовых позиций насаждал режим запретов, коснув­шихся всех сторон духовной жизни советского общества.

До конца 20-х гг. Главлит, осуществлявший государственную цензуру, действовал в рамках определенных законодательных актов, утвержденных правительством. Однако в последующие десятилетия он попадает в сферу сильного партийного давления. Государственная цензура фактически подменяется партийным контролем.

В условиях нэпа, позволившего активно заниматься хозяйс­твенным строительством, усилилось политическое давление со­ветской прессы на общество. Не случайно, поэтому к самому на­чалу восстановительного периода относится разработка Лени­ным широкой программы ее деятельности в экономической об­ласти. Он настоятельно требовал превратить прессу в средство управления народным хозяйством, что означало дальнейшее врастание печати в административно-командную структуру власти партии.

Нэп как экономическая перспектива стал предметом острых и длительных внутрипартийных дискуссий. Обсуждались, в част­ности, вопросы внутрипартийного положения, возможности по­строения социализма в одной стране, его зависимости от миро­вой революции, понимание сущности нэпа. Однако, объективно оценивая выступления печати по дискуссионным проблемам, нельзя не обратить внимания на то, что она умалчивала об их тесной связи с внутрипартийной борьбой за лидерство в партии, а в дальнейшем — за власть между И. Сталиным и Л. Троцким. Восстановление подлинной картины внутрипартийного проти­воборства дает возможность понять методы борьбы большинства ЦК с "инакомыслием" в партии и печати, отчетливо проявив­шимися накануне и в период X съезда РКП(б).

Съезд, принявший новую экономическую политику, решал не только задачи хозяйственного строительства. Одним из важ­нейших был вопрос о единстве партии. И встал он не случайно. Незадолго до съезда на страницах "Правды" и других газет раз­вернулась дискуссия о профсоюзах, приведшая к внутрипартий­ному кризису. В период дискуссии оформились различные фракции со своими платформами. "Правда" и "Известия" обна­родовали 4 программы: Троцкого, "Рабочей оппозиции", груп­пы "Демократического централизма" и так называемую "буфер­ную". В противовес им была опубликована "Платформа ЦК", подписанная Лениным и другими членами ЦК.

19 января 1921 г. "Правда" опубликовала статью Ленина "Кризис партии", в которой он заявил, что все четыре платфор­мы оппортунистические, все группировки — антипартийные. По настоянию Ленина съезд принял резолюцию "О единстве партии", предписывавшую немедленно распустить все без ис­ключения фракции и группы и не допускать впредь их выступ­лений. К резолюции "О единстве партии" примыкает еще одна: "О синдикалистском и анархическом уклонах в нашей партии", также предложенная Лениным и принятая съездом. "Рабочая оппозиция" объявлялась как наиболее законченное и оформлен­ное выражение анархо-синдикалистского уклона. Участие в нем считалось несовместимым с пребыванием в РКП. Последствия этих постановлений оказались трагическими для многих: их предали суду, репрессировали, расстреляли. Лишь в 1990 г. все они были реабилитированы.

В дни работы X съезда РКП(б) в Кронштадте произошли со­бытия, вызвавшие бурную реакцию делегатов съезда и по их требованию завершившиеся кровавой расправой.

Правдивую картину причин восстания моряков трех линко­ров — "Петропавловск", "Севастополь", "Республика", — не так давно бывших опорой большевиков в Октябрьской револю­ции, дает кронштадтская газета "Известия". Ее публикации: "Воззвание", "Резолюция" (общего собрания экипажей), "Прочь руки от власти" и другие привели в замешательство делегатов съезда, которые заявили, что "события в Кронштадте опаснее, чем Деникин, Юденич и Колчак вместе взятые". Опасения вы­зывали не только близость восставших к Петрограду и их про­фессиональная военная подготовка. Главное заключалось в сути их политических требований.

Объясняя причины восстания, моряки заявляли, что оно яв­ляется выражением протеста против бесчинств, творимых влас­тями, против проводимых ими бессмысленных расстрелов и убийств. 15 марта 1921 г. местные "Известия" опубликовали "Манифест Временного революционного комитета". В нем го­ворилось: "На горьком опыте трехлетнего властвования комму­нистов мы убедились, к чему приводит партийная диктатура... Поэтому ни одна партия не имеет ни юридического, ни мораль­ного, ни какого-либо иного права управлять народом... Вот по­чему на знамени восставшего Кронштадта начертан лозунг: "Вся власть Советам, а не партиям"[36].

Такое заявление действительно таило большую опасность. Распространения идей кронштадтцев не могли допустить в Пет­рограде. На Кронштадт были брошены под командованием Туха­чевского силы, превосходившие восставших более чем в 10 раз. Восстание моряков было потоплено в крови. Тысячи их были расстреляны.

История журналистики периода либерализации советского режима насыщена важнейшими процессами идейного и органи­зационного участия прессы во внутрипартийной борьбе. Обостри­лась она вокруг проблем бюрократизации партийного аппарата. Бюрократический режим в партии был столь ощутим, что 8 ок­тября 1923 г. Л. Троцкий подал в Политбюро заявление "Членам ЦК и ЦКК", в котором указал на установившийся нетерпимый бюрократический стиль в работе партии, не идущий, по его мнению, ни в какое сравнение с самым жестким периодом "во­енного коммунизма". Такой режим, утверждал он, ведет страну к гибели. 15 октября 1923 г. со своей платформой — "Заявление 46" — выступила группа, придерживавшаяся тех же взглядов.

На объединенном Пленуме ЦК и ЦКК РКП(б), состоявшем­ся в конце октября 1923 г., была принята резолюция "О внутри­партийном положении", признавшая выступление Троцкого по­литической ошибкой и осудившая "Заявление 46" как шаг фракционно-раскольнической политики. Однако в октябре 1923 г. "Правда" не обмолвилась ни словом о возникших в партии раз­ногласиях, выполняя таким образом волю определенной части руководителей партии.

Тем не менее, разногласия все же скрыть не удалось. 7 ноября 1923 г. в номере, посвященном шестой годовщине Октябрьской революции, "Правда" опубликовала статью Г. Зиновьева "Новые задачи партии". И хотя эти задачи были изложены несколько завуалированно, все же автор явно разделял обеспокоенность Троцкого. Зиновьев заявил, что в партийной жизни установился "нежелательный штиль", члены партии в массе своей инертны и безнадежно отстали от возросшего культурного уровня рабочих. Главная беда партии состоит часто в том, по мнению автора, что "почти все важнейшие вопросы идут у нас сверху вниз "предре­шенными".

На страницах "Правды" развернулась дискуссия. К ее прове­дению редакция подошла демократично, отражая самые различ­ные точки зрения. 7 декабря 1923 г. газета опубликовала резо­люцию ЦК и ЦКК "О партстроительстве", в которой дана объ­ективная оценка положения дел в партии и подтверждена вер­ность курса на внутрипартийную демократию.

Л. Троцкий, хотя и проголосовал за эту резолюцию, не верил в возможность ее реализации. Через несколько дней он обра­тился с письмом к партийным совещаниям, которое озаглавил "Новый курс" ("Правда". 1923. 11 декабря). В письме высказы­валась мысль о крайней необходимости освежить партийный аппарат, ликвидировать аппаратный бюрократизм. Троцкий смело провозгласил принцип самоуправления партии.

"Правда", отступив от существовавшей в большевистской прессе традиции демократического принципа дискуссионности, повела борьбу против такого толкования курса на внутрипар­тийную демократию. Не замечая, сколь пренебрежительны ее оценки, относящиеся к подавляющей части партии, она писала: "...если из нашей партии выдернуть ее организационный кос­тяк, ее скелет, ее "аппарат", то от партии ничего не останется, кроме распыленной, неорганизованной, совершенно аморфной массы" ("Правда". 1923. 12 декабря).

Критике взглядов Троцкого и его сторонников посвятил свою статью И. Сталин "О дискуссии, о тов. Рафаиле, о статьях тт. Преображенского и Сапунова и о письме тов. Троцкого", в которой он, отстаивая важность партийного аппарата, ставил в вину оппозиции то, что она "высказалась" не более не менее как за пересмотр основной линии партии во внутрипартийном строительстве и внутрипартийной политике за последние два года, за весь период нэпа..." ("Правда". 1923. 15 декабря). Статья Сталина, критиковавшая оппозицию за то, что она не может понять и оценить "величайшие достоинства нашего пар­тийного аппарата", предопределила дальнейший ход дискуссии. Троцкий, не согласившись с позицией "Правды", выступил со второй частью своей статьи "Новый курс" ("Правда". 1923. 28 и 29 декабря). В пяти номерах "Правды" печатался "Ответ редакции ЦО т. Троцком", озаглавленный "Долой фракцион­ность!". 16 января 1924 г. собралась XIII партийная конферен­ция, которая подвела итоги дискуссии и осудила Троцкого и его сторонников, заявив, что в их лице партия имеет дело с "мелко­буржуазным уклоном от марксизма". Сущностная характеристи­ка его не была высказана ни на конференции, ни после нее.

XIII партийная конференция обратила внимание на необхо­димость укрепления в газетах отдела "Партийная жизнь". Было предложено усилить этот отдел в "Правде". Конференция посчи­тала нужным перенести дискуссию со страниц "Правды" на стра­ницы специального "Дискуссионного листка" при "Правде".

22 января 1924 г. страну облетела весть о кончине В.И. Лени­на. В тот же день вышли "Экстренные выпуски" газет "Правда" и "Известия". Через несколько дней в "Правде" постоянным становится отдел "Без Ленина — по ленинскому пути". Печать развернула широкую политическую кампанию за приток в партию новых сил, представленных главным образом рабочими. С 8 фев­раля в "Правде" постоянными становятся сводки о количестве вступающих в РКП(б). В значительном количественном росте партии за счет практически малограмотной и политически сла­боподготовленной массы рабочих таилась опасность растворить в ее среде революционное поколение "старой большевистской гвардии" и создать новую партию, полностью подвластную утверждавшейся административно-командной системе.

С осуждением складывавшихся в партии нездоровых явлений выступил в "Правде" 6 августа 1924 г. А. Слепков. Его статья "О «стариках» и ленинцах", рассматривавшая факты разделения членства в партии по времени как угрозу для РКП(б), как воз­можную "двухэтажность партии", вызывала дискуссию. Правда, характер ее был в основном осуждающим по отношению к авто­ру статьи. Его обвиняли в том, что он сгущает краски, акценти­рует внимание только на отрицательном и не показывает положительного. Но как бы там ни было, "Правда" вынуждена была признать, что деление членов партии на "старых" и "новых" действительно имеет место и что эту тенденцию обоюдными усилиями следует преодолевать, а молодое энергичное пополне­ние партии целесообразно максимально использовать в руко­водстве промышленными отраслями.

Проблемы внутрипартийных противоречий и обостряющейся борьбы за власть составляли лишь часть многообразной темати­ки советской прессы восстановительного периода. Одной из ве­дущих становится тема положения дел в народном хозяйстве. В печати появлялось все больше материалов о пуске в эксплуата­цию новых заводов, фабрик, гидроэлектростанций, шахт в раз­личных регионах страны. Газеты критиковали коллективы и предприятия, отстававшие в восстановительных работах. Советс­кая журналистика сыграла заметную роль в воспитании кадров руководителей возрождающейся промышленности.

Печать рассказывала и о том новом, что входит в жизнь на­родов советских республик. Определенное отражение получила и тема образования Союза ССР. Однако ограниченность сроков проведения в печати политической кампании, посвященной до­бровольному созданию государства равноправных советских рес­публик, привела к формальному участию прессы в обсуждении союзного договора. В последующем газеты широко освещали работу I съезда Советов СССР, ввели рубрику: "По Советской Федерации", "По Союзу ССР", "В республиках Советской Фе­дерации" для всестороннего показа формирования националь­ной государственности в каждой республике, составной частью которой явилось строительство национальной журналистики.

Сообщения советской прессы касались не только экономики, культуры, межнациональных отношений, но и укрепления меж­дународного положения страны, связанного с подписанием в Раппало советско-германского договора, участием в Генуэзской конференции. Многие материалы "Правды", "Известий" и дру­гих центральных газет рассказывали о предпосылках к установ­лению экономических связей с капиталистическими странами.

Общий подъем экономики все больше давал о себе знать. Но народное хозяйство испытывало серьезные трудности, вызван­ные и объективными и субъективными причинами. В числе главных субъективных причин — соперничество за лидерство в партии, в которое была втянута значительная часть коммунис­тов. Внутрипартийная борьба отодвинула на второй план народ­нохозяйственные проблемы. Даже к концу 1925 г. на XIV съезде ВКП(б), позднее названном Сталиным съездом индустриализа­ции, вопрос о промышленном развитии страны не рассматри­вался. Индустриализация определялась как генеральная линия, нацеленная на создание в СССР тяжелой промышленности.

Разгромив на XIV съезде партии "новую оппозицию" за ее попытку альтернативной оценки нэпа, отношения к беднейшему крестьянству, состава партии, Сталин и его окружение обруши­ли шквал критики не только на возглавлявшего Ленинградскую партийную организацию Г. Зиновьева. Резкому осуждению была подвергнута газета "Ленинградская правда".

В начале 20-х гг. доминирующее место в "Ленинградской правде" (так стала называться "Петроградская правда" с 30 ян­варя 1924 г. — с того дня, когда Петроград был переименован в Ленинград) заняли проблемы экономики, нэпа, отношения к нему. В частности, газета, выражая взгляды Зиновьева, главы ленинградской парторганизации, резко осуждала принятие мер, дававших определенные льготы крестьянству.

Все лето 1925 г. "Ленинградская правда" полемизировала с центральной прессой, пытаясь доказать не только то, что имен­но она является единственной наследницей дореволюционной "Правды", но и что Ленинград — цитадель пролетарской дикта­туры в стране, что ленинградская партийная организация до­стойно чтит ленинские традиции, что политика "уступки кула­честву" является отступлением от ленинизма и т. д. Наметивша­яся в Ленинграде оппозиция отрицала возможность построения социализма в нашей стране.

Вопреки решению XIV съезда партии "Ленинградская прав­да" продолжала оставаться на своих позициях. За нарушение об­щепартийной дисциплины газета была подвергнута резкому осуждению. Ей ставилось в вину то, что она уже после приня­тия съездом решений выступала против них. В специально при­нятом постановлении газета была обвинена в систематической борьбе против решений съезда и их срыве. Редакция "Ленин­градской правды" была фактически расформирована.

В 1926 г. газету возглавил И. Скворцов-Степанов. Преодоле­вая тяжелые организационные последствия, "Ленинградская правда" сосредоточила свои усилия на всестороннем освещении проблем индустриализации.

Происходившие в жизни страны социально-политические преобразования требовали от печати повседневного внимания к фактам, имевшим место в сфере экономики. 1926 г. открыл но­вый период в жизни Советской страны, связанный с рекон­струкцией народного хозяйства. В выступлениях прессы настой­чиво проводилась мысль, что без серьезного содействия разви­тию производства средств производства, создания собственной технической базы нельзя решить глобальные проблемы эконо­мического перевооружения.

Реконструкция народного хозяйства требовала постановки в печати конкретных тем индустриального строительства. Они были связаны в первую очередь с необходимостью внедрения в производство важнейших принципов хозяйствования. На газет­ном листе отражалось многообразие подходов прессы к освеще­нию вопросов повышения производительности труда, рациона­лизации производства, строжайшего режима экономии средств, сырья, материалов, снижения себестоимости выпускаемой про­дукции. Особое внимание читателей привлекали материалы пос­тоянного отдела "За режим экономии", появившегося в газетах в конце апреля 1926 г.

Все большую силу в печати набирала кампания за подъем производительности труда в промышленности, результатом ко­торой стало постоянное увеличение выпуска локомотивов, элек­тровозов, станочного оборудования для предприятий легкой промышленности.

В центральных и местных газетах 1926—1927 гг. сообщалось о начале работ на Днепрострое, о разработке проекта строительст­ва ГЭС на Волге. Успешное осуществление режима экономии позволило непрерывно наращивать капиталовложения в про­мышленность. В 1926/1927 хозяйственном году по сравнению с предыдущими они возросли вдвое и составили 1614,1 млн. руб. Реконструкция народного хозяйства позволила достичь опреде­ленного сдвига в промышленном производстве. Это создало предпосылки для дальнейшего развития страны[37].

 

***

Сложная внутренняя и международная обстановка, в которой оказалась Советская Россия в период перехода к мирному хо­зяйственному строительству, к новой экономической политике, выдвинула перед прессой задачи, решение которых требовало новых подходов. Однако ее активные действия сдерживались рядом причин, возникших и в предшествовавшие годы, и в свя­зи с переходом к нэпу. Суровые экономические условия нэпа, либерализация жизни советского общества еще больше усугуби­ли положение печати. На состоянии прессы сказывался низкий профессиональный уровень журналистов, слабая материально-техническая база и ряд других причин. На базе этих предпосы­лок возник кризис печати. Многообразие форм его проявления требовало комплексных мер для преодоления тех трудностей, в которых оказалась пресса.

В результате реализации программы оздоровления советской печати к апрелю 1923 г. положение прессы стабилизировалось. Кризис остался позади, более того, четко обозначились дальней­шая дифференциация печати и ее количественный рост. К концу восстановительного периода развивается система многонацио­нальной советской журналистики, в которую окончательно впи­сывается радио как важное средство культурно-политического воспитания масс и привлечения их к активной созидательной деятельности.

Серьезным препятствием на пути развития творческой актив­ности не только журналистов, но и трудящихся масс становился нетерпимый бюрократический режим в партии. Насаждавшиеся И. Сталиным власть партийного аппарата, давление сверху, на­рушения в кадровой политике вели к серьезным отступлениям от сложившихся норм внутрипартийной жизни. Против склады­вавшегося в партии положения выступили на страницах цент­ральных изданий Л. Троцкий, Г. Зиновьев. Однако их точка зре­ния не получила поддержки. XIII партийная конференция ква­лифицировала ее как мелкобуржуазный уклон в партии и резко осудила за попытку расколоть единство РКП(б).

Внутрипартийная борьба усложнила и без того тяжелое хо­зяйственное положение страны. Однако нэп все больше набирал силы, что находило отражение на страницах печати. В материа­лах различных рубрик и разделов ежедневно сообщалось о вос­становлении заводов и фабрик, транспорта, сельского хозяйства, борьбе с голодом. Реконструктивный период вызвал к жизни многообразие тем, связанных с освещением подготовки к ин­дустриализации.

В первое десятилетие Советской власти отечественная журна­листика претерпела серьезные структурные изменения. Вступив в Октябрьскую революцию как многопартийная система, она в годы гражданской войны обретает однопартийность. Либерали­зация советского режима, вызванная нэпом, стала серьезным испытанием для однопартийной журналистики. Преодолев кри­зис, она складывалась в многонациональную дифференцирован­ную систему средств массовой информации. Краткосрочность периода либерализации жизни общества способствовала тому, что господствующей становится тоталитарная идеология, что со­ветская журналистика все увереннее стала вписываться в скла­дывавшуюся административно-командную систему. И все же главное место в этом процессе занимала политика партии.

в начало

 

в оглавление << >> на следующую страницу

 



[1] Основы радиожурналистики / Под ред. Э. Багирова и В. Ружникова. М., 1984. Гл. I.

[2] Овсепян Р. История советской журналистики. Первое десятилетие Советс­кой власти. М., 1991. С. 75.

[3] Декрет о печати. 27 октября (9 ноября) 1917 г. // О партийной и советс­кой печати, радиовещании и телевидении. М., 1972. С. 57—58.

[4] Декрет о введении государственной монополии на объявления 21 ноября 1917 г. // Там же. С. 58-59.

[5] Декрет о революционном трибунале печати. 10 февраля 1918 г. // Там же. С. 60-61.

[6] Мартов Л. Диалектика и диктатура // Социалистический вестник. Берлин. 1922. № 3.

[7] Мишурис А. Печать, рожденная Октябрем. М., 1968. С. 18.

[8] Многонациональная советская журналистика. М., 1975. С. 18.

[9] Декрет о государственном издательстве // О партийной и советской печа­ти. М., 1954. С. 174-175.

[10] Глейзер М. Радио и телевидение в СССР. Даты и факты (1917—1986). М., 1989. С. 9.

[11] Ленин В. Полн. собр. соч. Т. 35. С. 195—205.

[12] Там же. Т. 36. С. 127-164.

[13] Там же. С. 165-208.

[14] Там же. Т. 37. С. 89-91.

[15] ЦПА НМЛ. Ф. 17. Оп. 4. Ед. хр. И.

[16] Декреты Советской власти. Т. 2. М., 1957. С. 569.

[17] Овсепян Р. Указ. соч. С. 75-77.

[18] Ленин В. Письмо в редакцию газеты "Экономическая жизнь" // Поли, собр. соч. Т. 44. С. 112-114.

[19] Ленин В. Полн. собр. соч. Т. 42. С. 339—347.

[20] О Российском телеграфном агентстве (РОСТА). Постановление Президи­ума ВЦИК. 7 сентября 1918 г. // О партийной и советской печати, радиовеща­нии и телевидении. М., 1972. С. 62—63.

[21] Подробно о РОСТА см.: Бриляков Н. Российское телеграфное... М., 1976.

[22] Рейснер Л. Казань—Сарапул. Письма с Восточного фронта // Избранное. М„ 1980. С. 42-49.

[23] Волкогонов Д. Генерал Деникин // Литературная газета. 1990. 5 дек.

[24] Наше отечество. Опыт политической истории. Т. 2. М., 1991. С. 164—209.

[25] Бердяев Н, Судьбы России // Литературная газета. 1990. 29 авг.

[26] Первый показательный // Независимая газета. 1992. 4 авг.

[27] Струве П. Прошлое, настоящее, будущее // Русская мысль. Прага. 1922. Кн. 1-2.

[28] Милюков П. Восьмая годовщина // Последние новости. Париж. 1926. 19 января.

[29] Устрялов Н. Вперед  от "Вех" // Новая жизнь. Харбин. 1922. 7 января.

[30] Чернов В. Подражатели Судейкина // Революционная Россия. 1924. № 35-36.

* "Рабочая Москва" с 7 февраля 1922 г. по 28 февраля 1939 г — орган Мос­ковского комитета РКП(б) и Моссовета.

[31] Тобольцева Н. Основные тенденции становления и развития системы цент­ральных газет в двадцатые годы. М., 1996.

[32] Гуревич П., Ружников В. Советское радиовещание. Страницы истории. М., 1976. С. 60.

[33] Свитич Л., Ширяева А. Журналистское образование: взгляд социолога. М., 1997.

[34] Положение о Телеграфном Агентстве Союза Советских Социалистичес­ких республик (ТАСС) // О партийной и советской печати, радиовещании и телевидении. М., 1972. С. 134—136.

[35] Горчева А. Не подлежит распространению... // Советская библиография. 1991. № 5. С. 56-58.

[36] Цит. по: Кронштадт-21 // Труд. 1990. 31 окт.

[37] Кузнецов И. Партийно-советская печать в годы социалистической индуст­риализации страны (1926-1929). М., 1973. С. 20-22.